Мой взгляд не нарочно задержался на нем, просто так хотелось чуть дольше посмотреть на мужчину, по которому скучало мое глупое сердце последние несколько месяцев. Даже тот факт, что он заметил меня, не заставил отвернуться. В этот момент я бы и не смогла послушать пусть бы и самые требовательные импульсы мозга, в этот момент я была во власти моей бесконечной тоски по тому, кто, как на мою беду выяснилось, мне не безразличен.

Сморгнув влагу с ресниц, я повернулась к Владу. Сохранить враждебность после такой душу ломающей сцены я, конечно же, не смогла.

— Влад, ничего я не меняла, я просто разобралась в идеалах.

— Кажется, я начинаю понимать, — щелкнул пальцами он и выдохнул с разочарованием и улыбкой одновременно. — Какой же я лопух! Все ведь было так очевидно, лежало перед глазами… Это Зорик? Это же он, да, тот мужчина, о котором ты грезишь теперь?

— Тебе нет надобности заботиться об этом, — спокойно обозначила границы, за которые Велесову не следует заходить, я. Мы сейчас были в равном разочаровании, равном, но не обоюдном, потому что он к моему не имел никакого отношения. — Ты никто для меня, часть прошлого, так и оставайся там.

С этими словами я направилась к шатру, где организатор свадьбы собрала уже почти всех гостей. Остались самые безответственные вроде нас с Владом. Сперва он хотел продолжить разговор, но покорился, вовремя осознав, что его время сейчас принадлежит другим людям.

Я шла вперед, и меня не волновало, что там у Велесова за ступор, но он тотчас же последовал за мной. Под всеобщие любопытные взгляды мы вошли в шатер. Чтобы избежать еще большего внимания, я свернула в первый к выходу ряд из стульев и села. Велесов опустился на соседний стул, но больше не пытался заговорить. Кто-то из бывших коллег даже присвистнул, отреагировав на наше совместное появление, кто-то прокомментировал что-то из разряда «как в старые добрые времена», и теперь уже на нас смотрел весь шатер. В итоге, лишнего внимания избежать не удалось. С каменным лицом я смотрела вперед, туда, где вот-вот должны были появиться жених и невеста, пытаясь не думать о том, что в этот момент делает Зореслав. У меня вообще не было больше ни одной причины думать, что делает Зореслав, особенно после того, как под купол вбежала Мира.

Мое лицо так и осталось каменным. Я запретила себе рассматривать ее и завидовать ей. Ни один мускул не дрогнул под жалобный вой разбитого сердца, я так и осталась недвижима и абсолютно апатична к этой паре. Пусть только и внешне. Как же хорошо, что в следующий момент на дорожку из красивого выбеленного камня вышли жених и невеста.

Церемония была невероятно красивой и романтичной. Чтобы представить, можно просто вспомнить несколько самых удачных американских мелодрам про свадьбы и, сложив их чудесные атмосферу и антураж, получить некое идеальное по всем параметрам торжество. Всюду газовые ленты, цветы, пышные весенние пейзажи, благородство аристократической архитектуры и невероятная магия человеческих чувств. Символичные клятвы в любви и верности звучали со всей сердечностью, так же искренне звучали после аплодисменты и поздравления близких. Этой энергетикой можно было воду заряжать и исцелять раковых больных, даже мое настроение неподдельно прониклось общей атмосферой радости.

Дождавшись своей очереди, я обняла молодоженов и сказала:

— От всего сердца вам только самого хорошего желаю! И вы же помните, что нужно любить друг друга долго и преданно, да? Не хочу потом услышать, что из-за моего сватовства у вас не сложилось!

Они дружно рассмеялись и еще подарили мне самые теплые объятия.

— Катюша, спасибо, милая! И за то, что пришла сегодня! — со слезами радости быстро говорила Марина Николаевна. — Знаешь, мы с Пашей единогласно решили, что хотим сделать тебе подарок.

Пока я хлопала ресницами в недоумении, Павел Александрович скромно протянул мне небольшую коробочку, перевязанную лентой, а его супруга продолжила:

— Прими это в благодарность от нас за то, что стала нашей милой свахой!

— Ну зачем вы?! — пропищала я, умиляясь их поступку. — Сегодня день, когда все подарки и чудесные пожелания вам, а вы вот что устроили!

— Он нам совсем ничего не стоил, а для тебя, надеемся, станет самой ценной вещью, — как всегда мягким голосом произнес Павел Александрович. — Спасибо, Катя! Мы с Мариной желаем тебе такого же счастья, какое ты помогла обрести нам!

— И будем терпеливо приглашения! — поиграла бровями невеста, а потом их внимания добились следующие на очереди.

А я обняла красивую бежевую коробочку и вышла из шатра, где снова наткнулась на Велесова.

— Что ж, я уважила молодоженов и даже встретила бывших коллег, большинству из которых все же была рада, так что с чистой совестью могу идти, — произнесла я вслух для единственного слушателя. Волевым усилием я отбросила все негативные эмоции и вспомнила наши с Владом замечательные моменты за время совместной работы. Так мне было проще отважиться на искреннее пожелание счастья. Тепло улыбнувшись напоследок, я произнесла: — Прощай, Влад. Пусть все у тебя будет хорошо.

Не дожидаясь ответа, да и не дождалась бы, даже если бы дожидалась (ах, какой печальный каламбур), я медленно побрела по аллее, ведущей к выходу из сада. Я точно знала, что он смотрит мне вслед… Этот озлобленный, не признающий поражения мужчина запомнится мне именно таким. Шанс на добрые воспоминания о Владе Велесове, которого я долго и пылко любила, был им же подло уничтожен. Что ж, ну и привет!

Оказавшись вдали от него, наедине с собой, природа снова стала мне истинным утешением. Вот только ее дивные ароматы сейчас изрядно горчили, пусть это и была горечь моего личного разочарования. Жаль было покидать это место, наполненное утешением и гармонией, жаль, что я не оказалась здесь при других обстоятельствах, а теперь с таким чудесным садом у меня будет ассоциироваться лишь очередная болезненная глава жизни.