— Конечно, — ответила с уверенностью, которую не испытывала.

Дыхание вновь перехватило, когда хватка на шее усилилась.

— Ничего не меняется, Натали, — произнёс он неожиданно сокрушённо-горько. — Четыре года назад, два, три. Ты снова выводишь меня из себя.

— Это взаимно, — фыркнула я, и хватка на шее исчезла.

Но Крис не отстранился и не убрал руку. Его пальцы неожиданно нежно погладили мою скулу. Дыхание вновь сбилось, но уже от страшного осознания. Я обездвижена, беспомощна во всех смыслах. Он может делать что пожелает. А он всегда хотел меня.

— Не смей, — потребовала я глухо, но Крис будто меня не слышал.

Прикосновение медленно поднялось ко лбу. И он вдруг провёл всеми кончиками пальцев по моему лицу, вынуждая прикрыть глаза. Крис чуть оттянул мою нижнюю губу. Я тут же распахнула глаза, дёрнулась назад, но вторая его рука скользнула во влажные волосы.

— Нет, — вздохнула ошеломлённо я, а его губы впечатались в мои.

Жёстко, бескомпромиссно, забирая желаемое и не позволяя сопротивление. Я стиснула челюсть, сомкнула губы, даже попыталась порвать путы и призвать энергию, но ничего не добилась. Тогда я вцепилась зубами в губу Криса. Он зашипел от боли, чуть отстранился, но тут же подался ко мне вновь. Хватка на голове стала железной, он оттянул волосы у корней назад и тоже прикусил мою нижнюю губу. Так болезненно, что на глаза навернулись слёзы или я всё же заплакала. Его язык скользнул в мой приоткрывшийся рот, губы бескомпромиссно надавили на мои губы. Солоноватый привкус крови растёкся в мыслях дребезжащим туманом. Показалось, что этот поцелуй длится вечность, хотя не занял и десяти секунд.

Крис отстранился, заглянул в мои широко распахнутые глаза. Я судорожно втянула носом воздух, силой воли загоняя все чувства под замок.

— Давай уйдём, Натали, — он взял моё лицо в ладони и стёр большими пальцами набежавшие на глаза слёзы.

— Что? — сипло спросила я.

Мир в эти мгновения казался чёрно-белым, лишённым красок. И лишь кровь на губах Криса пылала алым в бесцветном мареве реальности.

— Мы в Тартаре. Останемся здесь. Попытаемся всё исправить.

— Ты… ударился головой при переходе? — я даже попыталась усмехнуться, но его заявление позволило отойти от шока. — Помнишь, что ты ответил, когда я предложила уйти? И даже тогда не было шанса на возврат к прошлому.

О чём он вообще думает, заявляя такое? Мы давно чужие друг другу, почти враги. Сегодня-то встретились, чтобы убить друг друга. У меня своя жизнь, я люблю Майкла. Даже больше, я обожаю его и благодарна ему за каждое мгновение вместе. Он моё исцеление, моё будущее, а Крис — прошлое, болезненное, разрушающее. Минуло слишком мало времени, чтобы всё отболело, но наступит момент, когда я перестану вспоминать, забуду как отношения с ним, так и ощущения загнанности, одиночества и страха.

— Ты же осознаёшь, что всё бессмысленно. Твои цели недостижимы. Что сделали Николсон и Боумен? Загнали тебя в ловушку и погибли в ней? Кто будет следующим?

— Знаешь, Тартар — действительно хороший вариант, — улыбнулась я холодно, проигнорировав его вопросы. — Останься тут, раз всё осточертело. Пожалуйста, Крис, — неожиданно даже для себя попросила я.

Не вынуждай меня убивать, не ставь мне палки в колёса, просто уйди, освободи обоих от прошлого!

Его глаза расширились от изумления. Но это Майкл слышит всё без слов.

— Я иду к своим целям почти десять лет, — возразил он сердито. — Думаешь, я отступлю?

— Вот видишь, ничего не изменилось с тех пор, Крис. Твои цели всегда были для тебя важнее, и ты потерял меня. Ничего не осталось. Пора уже перестать цепляться за прошлое, — произнесла я безжизненным голосом.

Я помнила многое, слишком многое, чтобы оставаться равнодушной к этому моменту. Он обучал меня, помогал, поддерживал на заданиях, страховал, спасал. Он будоражил и выводил из себя. Мы ведь не могли насытиться друг другом. Я помнила, как мы дурачились. Как ходили по будущей детской комнате, планируя расположение мебели. Когда-то я хотела от него ребёнка, собиралась связать с ним жизнь. Но всё разрушилось, сломалось, потому что Крис никогда не был со мной честен. Он натворил столько ужасного, что невозможно забыть. И теперь мы уговариваем друг друга отступить, потому что иначе один из нас будет вынужден убить другого.

Крис медленно кивнул на мои слова и отстранился. Кожаная лента начала ослаблять свою хватку. Он поднялся и начал неспешно отступать. Мои путы совершенно исчезли. Я подскочила на ноги и, игнорируя слабость, коснулась печати. Броня оплела тело, энергия отдалила боль. Пистолет лёг в мою ладонь. Я выхватила его и направила в голову Криса. А он ничего не делал. Так и стоял, глядя на меня тусклым взглядом голубых глаз.

— Защищайся, — потребовала я сердито.

Пальцы дрожали, но не из-за слабости и боли после ранения. Этот разговор, этот нырок в прошлое растревожил застарелые шрамы и пробудил то, что я так тщательно закапывала в самые глубины подсознания. Тоску по несбывшемуся. Обиду. Боль.

Снова потянулись напряжённые минуты, в которые я пыталась совладать с собой, а в глаза Криса с каждой секундой моего промедления возвращалась жизнь.

— Нас слишком многое связывает, Натали, — качнул он головой, повторяя давние слова Шакса.

Не надо, — встрепенулась Лилит в отчаянии.

— Думала, будет легко? — Крис оттянул футболку на шее, подцепил серебряную цепочку.

— Чёрт… — я порывисто отвернулась от него и прыгнула прочь.

Вот и всё. Мы так ни к чему и не пришли.