— Обязательно передам. А почему кабинет перестаёт работать? — озадачился я вопросом. Ведь я психологически настроился проработать ещё два дня. А тут всё? Слишком неожиданно и не понято.

Ответить Исе Овне помешал Рей. Он очнулся и вышел из круга.

— Василиса? Ты помнишь меня?

Женщина обернулась к нему и, помедлив, спросила:

— Иван?

— Да, я Иван. Это Кощей превратил меня в Рея и отнял память. Теперь я всё вспомнил. Прости, что так нехорошо поступил с лягушачьей кожей.

Рей–Иван виновато опустил голову. Для меня он нисколько не изменился внешне. И то, что его на самом деле зовут Иван, удивило конечно.

«Это же сколько ему на самом деле лет?»

— Иван! — женщина подбежала к нему и обняла. — Наконец–то, мой любимый, я могу тебя обнять. Кощей отнял наше время, но не смог отнять нашу любовь.

— Это Сим расколдовал меня, — тихо признался Рей.

— Значит и меня тоже. Я случайно появилась в круге, который был нарисован в моём кабинете.

Василиса отыскала меня взглядом и ласково улыбнулась, что я почувствовал смущение.

— Ну, — я развёл руками, — пришлось оправдать своё имя. Я рад, что вы нашли друг друга. Я ведь могу сегодня уйти с этой чудовищной работы пораньше?

Женщина, засмеявшись, качнула головой.

— Отлично! Буду собирать вещи.

Иван и Василиса, наконец, перестали обниматься и, взявшись за руки направились к кабинету. У самой двери остановились, и оба, повернувшись, поклонились мне.

— Спасибо, Сим… — произнесла женщина.

А Рей добавил:

— Понадобится помощь, напиши мне письмо. Адрес знаешь, я обязательно помогу.

— Хорошо, — я с улыбкой помахал им. — Желаю счастья! Берегите себя!

И вскоре парочка скрылась в кабинете, оставив в моей душе приятное чувство, смешанное с лёгкими нотками тоски. Всё же совершать добрые дела — это очень хорошее дело! Совсем не предполагал, что всё так неожиданно закончится. Был бармен — нет бармена. Была начальница — нет начальницы. Была работа — нет работы.

Пора было подумать о себе. Я укатил в квартиру кресло, унёс свои предметы, навёл в холле порядок.

Потом в дверь постучали и пришла кумихо. Я передал ей мешочки с травами, сообщив, что Иса Овна больше посетителей не принимает. Кумихо обрадовалась травам и огорчилась, услышав новость о психологе.

— Спасибо, — сказал она и направилась к выходу.

Это было единственное существо, которое оставило после себя приятные впечатления. Я проводил её взглядом до выхода, потом стёр защитный круг, выключил свет и прежде чем направиться в квартиру, осмотрел, погружённый во мрак, холл. У выхода увидел два зеленоватых свечения — это глаза кощея смотрели в стену, оставляя два бледных пятна.

— Вот и всё! — произнёс я. — Прощай нелюбимая работа! До здравствует свобода!

Со стороны Кощея донёсся сердитый вздох. Нет! Мне это всего лишь показалось…

Жизнь после работы

Непривычно было первые дни ощущать свободу от рабочих обязанностей. Не надо соблюдать правило номер пять, опасаясь забыть вовремя принести таз с водой. И вообще можно расслабиться и целыми днями просто сидеть за любимой игрой. За дверями квартиры лестничная площадка видна не только в глазок. Всё супер! Мечта сбылась. Про нечисть тоже можно забыть. Спалось мне после рабочего дня спокойно. Вещие или тому подобные сны не снились. Скажу честно, ощущения непривычные. Вот вроде ещё вчера я был причастен к магии, был частью чего–то важного и вдруг всё — конец! Стал обычным человеком, который, если вдруг станет распространяться о сучившемся, то ему не поверят и возрастёт вероятность оказаться в казённом заведении в смирительной рубашке и суровыми медбратами. Те ещё перспективы.

Поэтому я твёрдо решил по–быстрому забыть о случившемся. Благо, что особо некому рассказывать об этом. Единственным слушателем моих историй была Мария, мирно спящая в больничной палате. К ней я решил наведываться в послеобеденное время, потому что до обеда с ней проводились разные медицинские процедуры.

В первый безработный день меня ждали два сюрприза. Один приятный, а второй огорчительный. Первым оказался холодильник, в который я по обыкновению заглянул, собираясь приготовить себе завтрак. Его содержимое радовало глаз. Много чего ещё имелось с моего последнего посещения рынка. А в душе невольно рождалось разочарование, что волшебные свойства его, скорее всего, пропали. Но всё же я решил проверить этот нюанс.

Я извлёк колбасу и закрыл дверцу.

— Трах–ти–би–дох! — поводил я перед дверцей руками, как заправский фокусник.

— Колдуешь? — из–под стола выглянул Евстратий.

Я обернулся к нему.

— Надо же… Я думал, что тебя больше не увижу. С работой покончено и с мистикой тоже.

— Я, по–твоему, мистика? — домовой снял шапку и шумно почесал за ухом.

— Для меня всё, что я не знал две недели назад — мистика и психологический триллер.

— Ну, открывай, чего замер, — скрывая недовольство, проговорил домовой. — Мне тоже интересно.