Каррак, весь напружиненный, мгновенно поднял лук и выстрелил. И тут же, буркнув что-то себе под нос, рванул от меня спиной вперед с невероятной скоростью. Точнее, все это он совершил одновременно — свое ключ-слово для ускорения он начал произносить еще в момент, когда натягивал тетиву. В скорости реакции я даже не стал пробовать тягаться — судя по тому, что он демонстрировал в предыдущих боях, закончить бой в первые же секунды у меня точно бы не вышло.

Я поморщился от боли — еще бы, первую стрелу я принял на себя без всякой магии, успев лишь рыбкой нырнуть вбок и поднять руку, чтобы защитить лицо. Кольчугу в этот раз я взял самую тяжелую и закрытую, какую только нашел — с капюшоном, закрывающим голову и спускающуюся практически до колен. Одно время думал даже кирасу взять, но потом мы с Авиндалем устроили в школе осторожные испытания. По их итогам обнаружили, что, вкупе с простенькой кольчугой, моя каменная кожа и деревянная плоть (пусть даже последняя едва достигла двойки) спокойно держат даже арбалетные болты, если они выпущены не вплотную. Синяки, конечно, остаются внушительные, да и в целом больновато… но терпимо. Главное — не наглеть и не считать себя неуязвимым, потому что как-то раз Авиндаль промахнулся и всадил мне болт в ногу, защищенную лишь стеганкой — и оказалось, что без кольчуги я не такой уж и всесильный. Поэтому на арену пришлось надевать полноценные стальные поножи — пусть и тяжело, пусть и неудобно, но лучше уж так, чем еще раз выковыривать болт из ноги. Шлем я тоже надел, но, увы, полностью закрытые рыцарские были запрещены регламентом турнира. Да и в целом в запасниках арены вариантов было откровенно мало… Пришлось ограничиться обычным яйцевидным, да еще и слегка большеватым. Специальная металлическая пластинка-наносник из-за этого маячила перед глазами и спускалась до самой верхней губы. Но лучше уж так, чем без него. Кольчужный капюшон спасет только от раны, но удар от стрелы я все еще чувствую, да еще как — и без шлема с толстым подшлемником Карраку достаточно было бы разок удачно попасть мне в голову, чтобы слегка оглушить, а потом делать все, что ему пожелается.

Перекатившись и вскочив на ноги, я, наконец, сделал свой ход. Передо мной вспыхнул Щит Света. Вовремя. Очередная стрела с легким звоном срикошетила от полупрозрачной пластины. И еще одна. И еще.

— Три, четыре… — Беззвучно шевелились мои губы, отсчитывая мгновения.

Следующая стрела прилетела сбоку — я едва успел переместить щит в сторону. Демоново ускорение Каррака работало только на его ноги, но большего ему и не требовалось — он метался вокруг меня на огромной скорости, то и дело выпуская стрелы прямо на бегу. Все, что я мог — стиснуть зубы и перекидывать щит, поворачиваясь вслед за ним. Длительность его ускорения, учитывая его неполноценность, была какой-то безумной. Так что использовать собственное я пока не мог — лишь потрачу его впустую, но догнать навряд ли смогу. Пока.

— Десять, одиннадцать…

На всякий случай накинул на себя «Крепость тела». Если пропущу случайную стрелу — лишним не будет.

— Четырнадцать, пятнадцать…

Стрелы в колчане Каррака были далеко не бесконечными, так что после четвертой безуспешной попытки обогнуть меня и попасть в незащищенные бока или спину, он, наконец, расчехлил свой козырь. Следующая стрела, сорвавшаяся с тетивы, оставила за собой густой темный шлейф — словно дым, только вот я отродясь не видел настолько черного дыма. Увернуться я никак не успевал: стрела летела еще быстрее, чем предыдущие.

Щит света. Кольчуга. Стеганка. Каменная кожа и деревянная плоть. «Дух Камня» и «Крепость тела» поверх всего этого. Всего перечисленного едва хватило, чтобы остановить эту демонову стрелу — и то, наконечник все же слегка погрузился вглубь тела, вонзившись чуть ниже ключицы. Процедив под нос невольно вырвавшееся ругательство, я выдернул едва-едва окропившуюся моей кровью стрелу. Бросил взгляд на чернильно-черное древко и наконечник и использовал восстановление. На всякий случай. Не знаю, что это за заклинание — но явно что-то из Тьмы. В основном, конечно, стихия здесь придает стреле проникающую способность — в предыдущих боях Каррак пробивал некоторых противников этим заклинанием навылет. Но есть шанс, что стрела заодно накладывает какое-нибудь неприятное проклятье. И не факт, что мое сопротивление тьме отразит его полностью, так что восстановление лишним не будет. Мана еще есть…

Каррак же, пораженный неудачей, на секунду даже остановил свой бег. Так и застыл ошарашенно, опустив лук и дав мне возможность спокойно выдернуть стрелу и использовать заклинание.

— Девятнадцать, двадцать…

Какая-то часть меня продолжала мерно отсчитывать мгновения с того момента, как противник ускорился. В предыдущем бою Каррака мне не удалось с достаточной точностью подсчитать, сколько длилось его ускорение. Выходило около полутора минут, но погрешность могла быть довольно существенной…

Противник, вновь разогнавшись, возобновил обстрел. Только вот щита у меня больше не было. И без того ослабший, он не выдержал темной стрелы и беззвучно растаял в воздухе. Но и у врага больше ничего не осталось… надеюсь. Кроме ослабшего, но ставшего более мощным и точным града обычных стрел. Ими даже без щита навредить мне в текущем состоянии было сложно. Но далеко не невозможно. Спасало пока расстояние и толика удачи — подходить чересчур близко Каррак явно опасался, оббегая меня по широкой дуге и тщательно выцеливая более уязвимые места — ладони, щели между пластинами поножей. Лицо, опять же. Его я постоянно прикрывал руками, и вдобавок старался всегда стоять к противнику боком, наблюдая за ним лишь краем глаза — пусть стрелы пару раз прилетали в висок, но шлем более-менее спасал. Да, чувствительно, в голове после этих ударов слегка звенело. Но не критично.

— Тридцать три, тридцать четыре…

Одна из стрел все-таки вонзилась в узкую щель в поножах в районе колена и я дернулся от резкой боли — словно кто-то со всей дури пнул меня по коленной чашечке. Гребаный эльф! Я думал, так из лука только остроухие лупить могут! Ну или ему очень сильно повезло… Продолжая поворачиваться вслед за Карраком, я слегка согнул пострадавшую ногу и древко, застрявшее между пластин, резко хрустнуло, обломившись. Наконечник вонзился так же неглубоко, как у предыдущей стрелы, так что при движении он выпал из раны сам собой. И скользнул вниз — в сапог. Да твою…

— Сорок шесть, сорок семь…

Стоя под обстрелом, я ругался, уже не особо сдерживая голос, и лихорадочно встряхивал ногой, чтобы обломанный наконечник с кусочком древка улегся поудобнее и не колол мне пятку. Бегать с такой помехой в сапоге было довольно затруднительно, а бегать мне уже вскоре придется. Ну же, давай!

— Пятьдесят четыре, пятьдесят пять…

На лице Каррака начала проступать неуверенность. А стрелы стали все чаще бить в голову. И все чаще он пытался оббежать и попасть в открытую часть лица. Разок даже получилось — стрела сбоку скользнула мне по щеке, разукрасив ее живописной царапиной и едва не лишив меня глаза. С-с-скотина.