Министр Гу шокировано смотрел на это все:

— Мэй-эр, дочка, успокойся, я рядом. Не бойся, больше никто не будет обижать тебя.

Наложница Ся что-то показала дочери глазами и бровями, подсказав, как исправить ситуацию. Наташа увидела, как младшая сестра начинает закатывать глаза, и опередив Мин Джу, Мин Мэй упала в обморок первой.

— Мэй-Мэй! Мэй-Мэй! — воскликнул отец девушек. — О святой Будда, она же ещё не успела выздороветь! — мужчина быстро подхватил девочку на руки. — Лекаря! Немедленно лекаря! Позовите сюда лекаря! — пробегая с дочерью на руках мимо наложницы Ся, остановился и обратился к ней:

— Я даже не подозревал, что Джу-эр может быть такой злопамятной и жестокой. Как она может обижать свою ещё болеющую старшую сестру? Ещё и такое неуважение к ней, как к старшей. Ты допустила пробел в воспитании дочери.

— Мой господин, простите меня, я не так образована, как старшая госпожа, росла в страданиях. Но я обязательно займусь этим и всё исправлю, — девушка согнула ноги в коленях и низко поклонилась. — Это моя вина.

— Отправить Гу Мин Джу в храм предков, пусть она молится там перед ними сутки и думает о своём поступке, — ответил министр Гу.

— Мой господин, не слишком ли это уже жестоко? Ваша Мин Джу такая слабая… — мужчина её уже не слушал, быстро удаляясь.

Наложница Ся в жестах и мимике дала выплеснуться своему раздражению:

— Эта стерва, Гу Мин Мэй! Ну погоди у меня, ещё поплатишься за всё!

— Мама, что мне теперь, и правда идти в храм предков? Я теперь сутки не буду есть, я наказана?

Наложница Ся дала ей звонкую пощёчину:

— С чего ты внезапно не смогла справиться с Гу Мин Мэй?! Почему ты позволила отцу разочароваться в тебе?!

Девочка испуганно посмотрела на мать:

— Матушка-а… не знаю… но Мин Мэй после болезни почему-то стала умнее и хитрее. Она отпустила свою гордость.

— Не стала, просто ей повезло, — ответила наложница Ся. — Люди не умеют так резко меняться. А про свою гордость, я уверена, она скоро вспомнит, и тогда будет ещё более уязвима.

Врач, осмотрев Мин Мэй, написал рецепт и сделал необходимое иглоукалывание:

— У молодой госпожи стресс, нервное перенапряжение и усталость. Всё будет хорошо, не беспокойтесь, господин Гу. Я написал вашей дочери лекарство, — успокоил министра лекарь и удалился.

Девушка вяло открыла глаза и призвала весь свой актёрский талант, чтобы изобразить страдание:

«Пора взяться за этих двух гадких особ. Похоже, Мин Мэй и её мама не умели им противостоять. Если я это всё сейчас спущу им, мне потом придётся очень туго. Жопой чувствую. Ладно, погнали, прости Господи», — девушка мысленно вздохнула. — «Прямо квест на выживание в банке со змеями какой-то, а не развлечение».

— Мэй-эр, дорогая, ты очнулась! Как ты себя чувствуешь? — спросил мужчина и быстро подошёл.

«Ох-хо-хох, если я этого не сделаю, то, когда вернусь потом в своё время, тут всем будет туго… Мне их жалко. Ну давай же, Наташа… начнём терапию для всей семьи» — убеждала она саму себя.

— Папа,… мне так… плохо. Я теперь совсем бесполезная и никчёмная, — проговорила Ната умирающим голосом, полным слезливых нот. — У меня проблемы с головой? Я плохо соображаю? — девушка грустно покачала головой. — Лекарь не сможет вылечить меня?

— Дочь, не говори глупостей. Пока я воевал, был спокоен, что дома ты и мои сыновья. Ты всегда была немного взбалмошной, но ответственной и сильной. Ну и что, что мало что помнишь. Не важно. Важно, что мы все помним и любим тебя. Я, ваш отец, люблю всех своих детей одинаково,… но на тебя надеюсь больше и верю в тебя сильнее. Из-за чего вы поругались с Джу-эр?

— Я не хочу ябедничать, отец, забудь. Я и так, наверное, перед ней виновата, — ответила Наташа. — Прости мою сестру.

— Я могу рассказать, господин, — в комнату заглянула личная служанка молодой барышни.

— Нет, Чун Хуа, не надо, иди, всё хорошо, — Мин Мэй тихонько завсхлипывала.

— Говори, Чун Хуа, — распорядился генерал Гу, когда служанка собиралась удалиться.

— Ну зачем теперь ворошить все эти склоки, что уже закончились, — Ната демонстративно закрыла лицо ладонями.

Личная служанка рассказала, как Мин Джу была высокомерна, как не приветствовала сестру, как оскорбляла её в присутствии слуг, а потом набросилась.

— Отец, может она и права. Я понимаю свою сестру. Она не виновата, что в этом мире такие порядки, а она родилась с низким статусом. Я не хочу обращать на этот случай внимание, я прощаю её… Мы с матерью тоже одиноки, но принимаем свою судьбу, — убито проговорила Мэй.

— Мин Мэй, ты меня обвиняешь? — удивился мужчина.

— Конечно же, нет. Я же сказала, что принимаю сложившиеся устои, — всплакнула девушка.