Я сама потянулась вперед. К ногам с грохотом упала подаренная шкатулка, выскользнув из моих ослабевших ладоней.

Руки высокородного погладили поясницу, сжали талию и опустились к бедру, сминая ткань формы.

С каждым прикосновением, движением — тело будто окатывало огнём. А затем волной подступила слабость.

А он все целовал и целовал. Я чувствовала, как мы приближаемся к грани. Ощущала каменеющие мышцы высокородного под моими ладонями, неуверенно лежащими на его плечах.

Ему было мало поцелуев и объятий.

Это я тоже чувствовала.

Еле сдерживаемое нетерпение и голод передавался через то, как его руки мяли мою одежду, стремясь коснуться обнаженной кожи и в последний момент смещались, крепко прижимая меня к нему.

Губы словно были повсюду. Целовал на грани срыва и я ловила его неровное тяжелое дыхание.

Сам он казался донельзя разгоряченным. Его жажда, надо отдать должное, перекликалась с моей.

Высокородный немного отстранился. Потемневшим взором заглянул в мои глаза.

— Прогони меня, — произнес охрипшим голосом.

— Я не хочу…не хочу тебя прогонять.

Он молчал. Продолжал всматриваться в мои зрачки. Долго. Испепеляюще. Испытывающе.

Кириэль снова потянулся к моему рту, но замер в паре сантиметров.

— Если ты сейчас меня не прогонишь, то потом уже не выйдет.

В ответ понимающе кивнула.

Сильные пальцы скользнули по моему позвоночнику, вызывая дрожь во всем теле.

Он хрипло прошептал мне в губы:

— Одними поцелуями я не ограничусь.

— Знаю, — робко произнесла, опустив ресницы.

Пауза полная предвкушения.

Пальцы Кириэля коснулись моего подбородка. Приподняли. Легкий, расслабляющий поцелуй. Затем ладонь легла мне на шею, лаская тонкую бьющуюся под кожей жилку, опустилась к воротнику рубашки и расстегнула первую пуговицу.

Я задрожала, чувствуя, как дрожь пламенем разливается по венам, опаляет сердце и спускается тягучей лавой к низу живота. Ноги немеют, становясь ватными.

Он подхватывает меня. Бережно опускает на прохладные простыни, нависая сверху.

Тело горело и лихорадило от россыпи прикосновений горячих ладоней и нетерпеливых губ. Голова кружилась, а рассудок погружался в другую реальность. Перед глазами плыло от каждого вздоха и от тяжести его тела.

В какой-то момент он сплел наши пальцы и завел мои руки за голову, наклоняюсь ближе к шее, обжигая кожу раскаленным дыханием. И в этот момент я окончательно потеряла себя. Все мысли и сомнения обратились в пепел.

***

Закутавшись в одеяло, я на цыпочках прошлась к шкатулке, лежащей на полу. Наконец заглянула в нее.

Намотав на палец тонкую цепочку, извлекла кулон, похожий на хрустальную капельку.

На первый взгляд простое и лаконичное украшение, но от него веяло сильной энергетикой. Чувствовала ее просто держа подвеску в руке.

— Слеза истинной, — произнёс Кириэль, опалив дыханием ушко и оставив короткий поцелуй, — сильный артефакт. Не думал, что в качестве подарка мать выберет его.

Я вопросительно покосилась на высокородного. Заодно напомнив, что я иномирянка и мне иногда нужно в информационный справочник заглянуть или получить дополнительные объяснения.

— “Слеза истинной” служит защитным амулетом и по легенде может призвать истинного в случае опасности или указать путь. Артефакт был создан первым главой клана для его невесты. Спустя столетия Элисар Найтвейн желал подарить слезу…— Кириэль осекся. Последние слова он произнес гулко и хрипло. — Со времен Рамуэля слеза не находила новую хозяйку, — подытожил высокородный, опустив историю Элисара.

И меня это задело. В душе закололо. Я закончила за Кириэля:

— Элисар хотел подарить украшение своей истинной Вилетте, но не успел этого сделать, потому что был убит Рамуэлем, который до этого считал, что его брата околдовали.

Найтвейн остолбенел. Пристально всмотрелся в мои черты. Буквально просканировал.

— Откуда ты это знаешь? Этого нет в официальной истории.

— Из первоисточника. Я это знаю из первоисточника, а точнее, от самого Элисара.

Ну вот…сказала.

Выдохнула.

Я же все равно собиралась однажды показать дневник.

— Это невозможно, — напряжено прищурился Кириэль.

— Возможно, — я порыскала по комнате в поисках своей сумки и вытащила старую тетрадь в кожаном переплете, — я нашла дневник Элисара. Я думаю, тебе стоит его прочитать.