Мне было так плохо, что идущего за мной Ричарда я не заметила. Муж напомнил о себе, закрыв за собою дверь.

Глухой щелчок заставил меня вздрогнуть и обернуться.

— Ты изменилась, Лили, — говорил полковник, бегая по мне взглядом. — Я бы хотел знать, кто или что причина таких перемен.

— Ричард, — прошептала я, новый приступ рвоты не дал мне договорить.Меня выворачивало наизнанку, а он стоял и терпеливо ждал, когда я смогу ответить на вопрос. В те минуты мне меньше всего хотелось обсуждать перемены во мне. Когда стало лучше, я снова посмотрела на полковника. Он сложил руки на груди, сдвинув брови, глубоко дышал. Весь его вид кричал, что без ответов на свои вопросы он не сдвинется с места.

Я давно уже решила какую правду скажу Ричарду. Мою тайну знал только один человек и, к сожалению, его уже не было в живых.

— Да, Ричард, я изменилась, — я пыталась восстановить сбившееся ды-195 хание. — А как не измениться, когда на моих глазах, убили лучшую подругу? Меня похитили дикари и, как животное, на верёвке тащили через весь лес. Я слышала крики сжигаемого заживо английского солдата, стоны пы-таемых воинов гуронов и дикое ликование толпы, участвующей в этих изуверствах. Я тряслась от страха, ожидая такой же участи, как и те несчастные. Только появление Железного Пера избавило меня от судьбы, что уготовил мне Ястреб Парящий в Небе. И после всего этого ты говоришь мне: «Ты изменилась!».

Лучшая защита — это нападение. Я должна была отвлечь полковника от главной причины моих перемен, а сделать это можно было, только при-помнив, ему его же грехи.

— Но ты не спрашиваешь: «Кто виноват в этом?»

Мой «муж» не выглядел уже таким уверенным, как мгновение назад.

Прищурившись, он смотрел на меня. Видно, пытался понять, что я имею в виду, говоря всё это.

В первый день моего освобождения он сам сказал мне, что вина на случившемся полностью лежит на мне. Ведь если бы я осталась в форте, то и похищения бы не было. Проще говоря, я сама нашла себе проблемы на свою голову. Он — герой! Собрал добровольцев для вылазки на территорию врага, чтобы освободить нерадивую жену. Я же неблагодарная, убивалась на глазах у всех по какому-то индейцу, вместо того, чтобы пры-гать от счастья и осыпать словами любви своего спасителя и мужа. Я выставила его дураком, что послужило причиной новых сплетен в форте.

Мои слёзы подтвердили преступную связь с дикарём.

— И кто же виноват?! — ухмыльнулся полковник, разведя руки в стороны.

— Ты, Ричард, — ответила я, — вернее, твои поступки в прошлом.

С его лица тут же слетела маска высокомерия. Полковник понял, о чём пойдёт речь. Пришло время мне обвинять Его Благородство.

— Ты прекрасно знал Ястреба Парящего в Небе, — покачала я головой, наблюдая, как прищуренные глаза «мужа» округляются. — Вы даже были друзьями, пока ты не оскорбил его сестру. Ястреб Парящий в Небе пришёл отомстить тебе. Он похитил меня, думая, что я твоя жена. Ты забрал у него сестру, а он решил забрать у тебя жену, ради которой ты бросил Быстроно-гую Лань. Ричард, ты бросил беременную девушку и уехал в Англию.

Мои слова стали для него шоком. Полковник Монтгомери бледнел на глазах.

— Что? — переспросил он, не веря своим ушам. — Этого не может быть. Я не знал. Она не говорила. О, Господи! Где она? А ребёнок? Что с ним?

Сыпались на меня его вопросы.

Значит, Быстроногая Лань не сказала ему о своей беременности.

Немудрено. Любящие женщины не хотят привязывать к себе мужчин только детьми. Они надеются, что их избранники останутся с ними по зову

196 сердца, а не долга. Ричард не любил сестру вождя, раз оставил её, как только представилась возможность. Бедная девушка, что она испытала, поняв, как мало значила для своего любимого. Но, время всё расставило по своим местам. Ричарду проведение отплатило сполна. Он хотел наследников и не получил их. Может, слёзы, оставленной им любовницы, увидел наш бог. Жаль только, что расплата полковника Монтгомери коснулась и не в чём неповинных людей.

— Быстроногая Лань умерла сразу после родов, а твой сын, — я не успела договорить, как он подскочил ко мне.

— У меня сын?! — чуть не крича, говорил Ричард, схватив меня за плечи. — Ему сейчас где-то около семнадцати лет.

— Было, — отведя глаза в сторону, сказала я. — Он недавно погиб в войне племён. Он был воином, как и ты.

Я не стала говорить Ричарду всей правды о смерти его сына, опасаясь непредсказуемой реакции на эту страшную новость. Всё-таки это было бы жестоко с моей стороны и даже глупо. Жестоко потому что, обретя сына, он тут же узнал бы об обстоятельствах смерти отпрыска. Сын погиб от стрелы Железного Пера, участвуя в набеге на форт и пытаясь изнасиловать любовницу настоящего отца. Глупо потому, что после моего признания Ричард мог в порыве гнева придушить меня. Или не мог? Я была неуверена в силе его самоконтроля. Так что мне моё чувство самосохране-ния настоятельно рекомендовало опустить некоторые подробности.

— Воином, — по-волчьи протяжно провыл Ричард, прежде чем отпустить меня. — Он был ещё мальчишка. Семнадцать лет.

— Здесь взрослеют рано, — напомнила я ему его же слова, сказанные мне на дороге к Ред-Ривер.

— Да, — согласился Ричард отходя.

Он грузно упал в кресло возле нашей кровати. Закрыв лицо руками, глубоко вздохнул, словно пытался сдержать подкатившие к горлу слёзы.

Сегодня у полковника Монтгомери был тяжёлый день и предстоит ещё тяжелее.

— Ты, наверное, считаешь меня чудовищем? — спросил он, не открывая лица. — Может, так оно и есть, Лили. Нам не всегда удаётся поступать по совести. Я любил её, но недостаточно сильно, чтобы пойти против желания от-ца, — начал Ричард свою исповедь мне. — Как я уже говорил, Лили, я младший сын в семье. Отец купил мне эполеты и сказал: твоя жизнь в твоих руках.

Так оно и было, пока мой старший брат не погиб от рук грабителей на Сэвен

Дайелз. Одному богу известно, что он там делал. Не лучшая улица Лондона, кишащая шлюхами, воришками, убийцами и всяким отрепьем. Энтони не оставил наследника. У них с Вивьен за семь лет брака три дочери и не одного мальчика. Отец тоже отличился. Вложился в торговлю восточными спе-циями, но торговые корабли из Индии попали в шторм. Груз испортился, а отец обанкротился. Кредиторы требовали погашения долгов. Папа не нашёл ничего лучше, как женить меня на выгодных условиях. Я не мог отка-197 заться, иначе бы наша семья потеряла землю и родовой замок в Уэльсе в графстве Глостершир, особняк в Лондоне. Но самое ужасное, мы потеряли бы честное имя графов Шеффилд, — он наконец-то отнял руки от своего лица и поднял глаза на меня. — Как видишь, выбора у меня не было. Я предлагал ей поехать со мной. Быстроногая Лань ничего не сказала мне, а утром проснувшись, я не нашёл её рядом. Она ушла. Если бы я знал, что она носит моего ребёнка, я бы отказался от всего на свете ради неё и своего сына.