В другой пещере грибы вымахали до совершенно неприличных размеров. Их были тут десятки, если не сотни видов: одни поднимались на тонких ножках непосредственно из реки, другие каскадами оккупировали скальные стены, третьи росли на первых и на вторых. Были грибы-пузанчики, которые мы огибали, словно колонны, а были паутинообразные доходяги, криво тянущиеся из углов. Многие флюоресцировали, переливаясь всеми цветами спектра, подобно медузам, — и все это великолепие отражалось в реке. Несколько круглых грибов взорвались, когда мы проплывали мимо, и осыпали лодку жгучими спорами. Мари принялась истерически чиститься, вытряхивая мелкую дрянь из волос, и Гильермо пришлось прибегнуть к отнюдь не аристократическим оборотам, чтобы она подняла лук. Впрочем, наш воин Света тут же забормотал покаянные речи — только вот обращался он не к эльфийке, а к Мирту.

Гасан, сам едва увернувшийся от дождя спор, сделал несколько проворных пассов руками и, подленько улыбаясь, согнал добрых пару десятков грибов-бомбардиров ко входу в зал — туда, откуда должен был появиться наш преследователь.

Поначалу мы все косились на хозяина лодки, с недостижимым достоинством возлежащего среди нас — орущих, стреляющих и молотящих по воде веслами. Но покойник вел себя хорошо, и вскоре я перестал смотреть в его сторону.

Еще в одной из пещер мы встретились с местной фауной. На плоском камне с краю водного потока расположилась здоровенная тварь с телом тритона — белесая, скользкая: этакий аксолотль курильщика, только размером с лошадь и с шестью безглазыми, зато очень зубастыми головами на длинных шеях. Эти головы, вытянувшись, стали весьма недвусмысленно щелкать зубами в сторону лодки.

— Залп! — скомандовал инквизитор. — Забирай вправо, к стене!

Мы послушно налегли на весла, однако в этот момент справа в округлой нише в стене тоже что-то зашевелилось.

— Блуп! — сказала вода под стеной, и лодку стало ощутимо сносить.

Из ниши приподнялась еще одна голова — оплывшая и тоже безглазая, только размером не с лошадь даже, а с товарную фуру!

— Блуп! — И с некоторой ленцой распахнула пасть на всю нишу.

Нас теперь уже абсолютно бесцеремонно понесло прямо в пасть. Пахнуло смрадом.

Гильермо орал, заставляя грести, грести! Но я все таки повернул голову — и ночным зрением выхватил внутри разверстой пасти чудовища картину настолько отвратную и завораживающую, что едва не отпустил рукоять весла. В глотке монстра сложился отдельный биоценоз: отовсюду торчали и жизнерадостно дергались какие-то волосатые и зубастые паразиты разных мастей — очень похоже на старый кукольный американский мультфильм, что в детстве показывал мне отец. И это не считая того, что с нёба спускалась еще одна пасть, поменьше — и тоже раззявленная, а в ней, как в матрешке, виднелась третья.

Вся эта босхианско-гигеровская фантасмагория освещалась бледным огнем, что мерцал на кончике извивающегося длинного языка, как у рыбы-удильщика.

…Да кто ж это все рисовал-то, а?.. А кто придумывал?!

Несколько стрел, выпущенных Мари прямо в пасть, не возымели никакого эффекта — лишь вызвали нездоровый ажиотаж среди паразитов. Я греб, как проклятый. Не знаю, что собирался делать Гильермо, но его опередил Амра — схватив с красной кошмы копье с длинным толстым древком, он, рыча, метнул его в глотку монстра. Одновременно что-то туда швырнул и Лухрасп.

Средняя из пастей, клацнув, схватила копье, едва не откусив меньшую пасть (но та успела убраться). Копье развернулось поперек главной глотки, вертикально. В это время большая пасть тоже с хрустом захлопнулась… и листовидный наконечник копья, длиной с половину моей руки, вонзился монстру куда-то там.

— БЛУ-О-О-ОП!!! — в реве, исходящем из сомкнутых челюстей, звучала обида!

— ГРЕБИТЕ, ИНКУБ ВАМ В ЗАДНИЦУ!!…Прости меня, Светлый Мирт!!

…Мы гребли.

— За покойником! За покойником смотрите теперь! — верещал Гасан, вьющийся под потолком над лодкой.

— Сам смотри! Тебе ж оттуда удобней! — прорычал Амра, до треска выгибая весло.

Но покойник лежал спокойно.

— Кажется, вырвались. Эй, Лухрасп! А чего ты этому проглоту в пасть кинул? — сверху полюбопытствовал джинн.

— Что в сумке сверху лежало… — пропыхтел усач. — Не разобрал… не то авокадо, не то лимон…

Мы натурально начали ржать — и игроки, и неписи — взахлеб, истерически. Пытаясь подавить хохот, глядя друг в другу в лица — и снова начиная смеяться. Искины смеялись вместе с людьми. Самым краем, дальним участком сознания я зафиксировал этот факт. Удивляться ему сил не было.

— Отставить! — голос Гильермо привел в чувство. — Грести, бойцы! На р-раз-два!!

Когда многоглавый аксолотль-переросток остался за поворотом, я повернул голову к РыбНику.

— Уловил оммаж?

— Конечно, — подтвердил тот. — Это же очевидно.

— Ага. Теперь главное, чтобы движущиеся скалы не встретились…

Сглазил!…Тяжкий грохот, повторяющийся с неравными интервалами в пять-семь секунд, мы услышали загодя. Впрочем, именно в этом данже встретить такую ловушку было логично: ведь и сам вход в подземелье, и лодку тоже скрывали движущиеся скалы. Возьми готовый движок, ускорь, закольцуй — вуаля, аутентичное испытание для искателей приключений готово!