Скелет со скрежетом ржавых доспехов повернул к нам голову, и, отвесив челюсть, впервые издал изнутри себя гулкий звук:

— Ы-ы-ы?!

— Жизнь и смерть, — тихо сказала Мари. — Как между ними выбрать?

— Как узнать, какая дверь чему соответствует, — поправил Лухрасп. — И как они открываются.

Гильермо пристально смотрел на меня, видать, уверившись после того, как я вскрыл пасхалку, что я лучший на Терре специалист по разгадыванию таких загадок.

— Здесь где-то должны быть подсказки, — уверенно сказал я. — Ищите!

Но ни сами двери, ни оплеванный герцогом идол, ни растения и цветы, ни песок, который я пытался копать, не предоставили нам ни единой подсказки. Двери не открывались.

— Смотрите! — воскликнула вдруг Мари.

Она указывала на раскопанный мной песок у подножия статуи. На наших глазах он пришел в движение — и его поверхность сама собой разровнялась, снова став идеально гладкой.

— Начерти знак! — гулко провозгласила статуя.

Гильермо снова едва не оплевал идола, но я его удержал.

— Вот! — поднял палец Лухрасп. — Теперь осталось только понять, какая именно дверь нужна… этому вот созданию.

Скелет решительно шагнул к статуе, сбросил с плеча двуручник, мимоходом едва не отхватив мне полголовы, и самым кончиком фламберга начертил в песке черепок — очень талантливо, как две капли воды похожий на тот, что мигал над дверями! Мы затаили дыхание. Ничего не случилось.

— Неверный знак! — пробасил болванчик.

— Ы-ы-ы! — негодуя, скелет повернулся к нам.

— Логика оставляет только один вариант, — озвучил очевидное инквизитор, — но мне лично претит решать бессмысленные задачки языческого кумира!

Мы переглянулись. Затем Мари опустилась рядом со статуей на одно колено — и изобразила на ставшем гладком песке росток.

— Неверный знак! — божок злорадно покосился инквизитора. — Осталась одна попытка!

— Ы-ы-ы-грх!!

В тоне скелета звучало явственное “откройте чертову дверь, или я тут всех покрошу!”

Мы дружно шарахнулись. Лухрасп и Гильермо одновременно начали как-то очень уж характерно шевелить пальцами, явно готовя какие-то заклинания. Амра схватился за ятаган.

— Без паники! — Я поспешно встал между пиратами, инквизитором и скелетом. Стоять там, прямо скажем, было не очень комфортно. — Давайте подумаем и все вместе решим эту загадку. Другого пути у нас просто нет. Только в водоворот.

Я шумно вздохнул. Думай, упыриная башка, думай! Эх, сейчас бы влить оставшиеся очки в интеллект — и поумнеть резко! Увы, так это не работает.

— Давайте вместе подумаем… — повторил я вслух. — Подсказок тут нигде нет, это стопроцентно. Но, как учит нас семиотика, отсутствие знака — тоже знак… Значит, подсказка заключена внутри загадки как таковой…

Я как попугай повторил любимую фразу нашего универовского препода по культурологии — известного тем, что для получения его зачета группа должна была купить ящик водки. Однако Лухрасп и Гильермо смотрели на меня очень внимательно, и я мельком подумал, что для жадных до нового знания искинов такие вот рассуждения — как музыка.

А Мари фыркнула:

— Говоришь, как Рыба!

— Рыбы не разговаривают, — ответил я машинально. — А впрочем… Говорящие рыбы… Сочетание несочетаемого… Дихотомия жизни и смерти… Мари, ты гений!

— Что такое? — всполошилась эльфийка. — Ты разгадал? Это с рыбами связано??

— Нет, — ответил я. — Но я думаю, вопрос ты поставила правильно. Не “какая дверь чему соответствует”. А именно “как выбрать между жизнью и смертью”? Как их различить, понимаешь? Потому что одно постоянно переходит в другое. Мифологическое мышление!

— Ересь! — строго сказал Гильермо. — Жизнь и смерть вовсе не переходят друг в друга. Опасное заблуждение, от которого один шаг до идеи “зло — это часть добра”.

Я отмахнулся:

— Ваша светлость, давайте позже. Мари… смотри: тут нет никаких подсказок, и значит, ключ к ответу — в самой загадке. Жизнь и смерть непрерывно перетекают друг в друга… ПРЕДПОЛОЖИМ это, ваша светлость! И мы стоим тут вместе с живым мертвецом, а значит…

— Значит, нам всем нужно такими стать? — ляпнул Амра.

— Нет, — сказал я. — Это лишь значит, что условие задачи выполнено. А ключ — он должен быть вот таким.

И когтем нарисовал на песке знак бесконечности.