Резкий звук дверного звонка заставил меня подпрыгнуть. Магия тут же развеялась, мы оба замерли. Голос Анны из глубины дома крикнул:

– Кто-нибудь может открыть дверь? Наверное, это опять курьер!

Ригель закрыл глаза и сжал челюсти, на его скулах проступили желваки. Казалось, его лицо превратилось в камень. Когда он снова открыл глаза, они излучали холод.

Я шагнула в сторону, чтобы обойти Ригеля и пойти в прихожую, но он взял меня за плечи и вернул на место, после чего быстро вышел из кухни, мимоходом поставив мою кружку на стол.

За дверью стоял курьер в фирменной остроконечной шляпе. Судя по тому, как неуверенно он смотрел на бумажку с адресом, почесывая подбородок, доставщиком он работал первый или второй день.

– Здравствуйте! Доставка по вашему адресу, – объявил он, протягивая букет с торчащей из него запиской-улиткой. – Не могли бы вы вот тут расписаться?

Ригель раздраженно уставился на пышный букет, затем перевел взгляд на курьера и нарочито серьезным голосом сказал:

– Думаю, это какая-то ошибка.

– Похоже, что все-таки нет, – возразил паренек, – адрес указан ваш, а получательница – Николь… нет, Ни… ка… Довер.

Ригель улыбнулся пугающе вежливо.

– Кто-кто?

– Ника Довер.

– Тут такой нет.

Паренек опустил руку с цветами и растерянно заморгал.

– Нно… – начал он, заикаясь, – на вашем почтовом ящике висит табличка с именем «Довер и Уайльд», рядом с «Миллигана».

– Да? А, это старые владельцы, – ответил Ригель, – мы только что переехали. Доверы здесь больше не живут.

– А где они живут, не знаете?

– На кладбище.

– Гггде?.. – глаза курьера округлились, и он нервно поправил солнцезащитные очки.

– Да, там.

– Черт, я не знал. Мне чертовски жаль!

– Они были очень старыми людьми, – сообщил Ригель печальным голосом, сочувственно цокнув языком. – Обоим, наверное, лет за сто уже было.

– Тогда понятно. Спасибо за информацию…

– Не стоит благодарности.

И Ригель захлопнул дверь, не пустив пышный букет к нам в дом. По крайней мере, в тот день.

Незаметно пришло время ужина. Анна излучала такую веселость, что, казалось, ее можно было пощупать руками. Она довольно посмотрела на скатерть, которую я стелила, а потом сказала, что по дороге домой встретила Аделину. По словам Анны, Аделина понравилась ей с первого взгляда. «У этой девушки хорошие манеры и искренняя улыбка». Анна переживала, что Аделина вот уже которую неделю не может найти работу.

– Она такая милая, – сказала Анна, ставя пирог в духовку. – Я одолжила ей зонт, чтобы она не промокла, у нее ветровка без капюшона!

Анна закрыла дверь духовки, подрегулировала температуру и затем сняла перчатки.

– Где, ты сказала, она живет? – спросила Анна.

– В приюте Святого Иосифа, – ответила я. – С тех самых пор как ее туда перевели. Теперь Аделина совершеннолетняя и, по идее, должна оттуда уйти, но пока не найдет работу, это невозможно.

– Я пригласила и ее на ужин, – сказала Анна, нарезая хлеб.

Я застыла с вилками в руке.

– Я хотела сделать вам с Ригелем сюрприз, но все-таки проболталась. Аделина замечательная девушка, и я знаю, как крепко вы с ней дружите. Скажу тебе, уговорить ее принять приглашение было непросто, но в конце концов она пообещала прийти. – Анна мягко улыбнулась. – Ты рада?

Мое сердце сказало бы да, если бы ему не мешала голова. После нашей последней встречи меня преследовали неприятные мысли. С одной стороны, услышав, что Аделина не испытывает к Ригелю романтических чувств, я успокоилась, но, с другой – она могла утаить от меня правду. Я решила поверить ей, но нелепые подозрения все-таки не давали мне покоя.

Анна посмотрела на настенные часы.

– Ой, я и не заметила, что уже так поздно! Ника, иди переоденься, а я здесь сама закончу.

Я кивнула и пошла наверх, распуская волосы. Достала из шкафа халат, чистое белье и пошла в ванную, где разделась и встала под душ. Помыв волосы ароматным шампунем, я вышла из душевой кабинки, надела халат и завязала его на талии. Он был мне маловат, но расставаться с ним не хотелось из-за красивого сиреневого цвета, который мне очень нравился. Прыгая на месте, я надела трусики и полюбовалась на белое кружево, красиво очерчивающее изгиб бедра.

Я впервые надела кружевные, а не простые хлопковые трусики. Они казались такими же мягкими и удобными. Вытирая волосы полотенцем, я услышала голос Анны:

– Ника, я забыла вышитые салфетки! Когда будешь спускаться, захвати их из комода в коридоре! Из нижнего ящика!

Я получше запахнула халат, вышла из ванной, быстро нашла салфетки и передала их Анне, которая уже поднималась по лестнице.

– Вот! – Я мягко улыбнулась.

Анна удивленно подняла брови, увидев меня в банном халате и с мокрыми волосами.