Шрифт:
– Были же у них какие-то основания все это принять!
– Не было, ибо они уже не слушали здравых советчиц.
– Кого же это?
– Моих младших сестер, Философию и Теологию.
– Сестер! А кто ваш отец?
– Ты узнаешь его раньше, чем хотел бы. Спускались сумерки, и путники наши, завидев небольшую ферму, зашли туда и попросились на ночлег.
Глава 3
Esse est percipi [1]
Наутро они отправились дальше, и я увидел во сне, как они движутся меж холмов, по извилистой долине. Джон шел у стремени рыцаря. Оковы упали с него, когда умер Дух, но наручники еще держались, и полцепи болталось на каждой руке. Было тепло, на кустах набухли почки.
– Рыцарь, - сказал Джон, - я думал о твоих словах и, кажется, понял. Остров очень похож на место, где я нашёл темнолицукудевушку, и все же это лишь его тень. Одного я не пойму.
– Чего же?
– спросил Разум.
– Никак не могу забыть этих прозрачных людей. Если мы такие на самом деле, все наши мечты - мерзость.
Быть может, хорошее - не всегда копия, плохое - не всегда подлинник. Но если речь идет о человеке, что хорошего может он породить? Скорее уж наши благие мечты - словно кожа, сквозь которую глядел великан.
– Так, - сказал Разум.
– А теперь ответь мне на два вопроса. Во-первых, откуда ты взял, что остров - твоя мечта?
– Не станешь же ты доказывать, что он на самом деле есть!
– Прибавь: или что его на самом деле нет.
– Надо же выбрать то или это!
– Ничуть. Пока у тебя нет свидетельств, даже и нельзя. Неужели тебе не вытерпеть сомнения?
– Кажется, я не пробовал...
– Учись, иначе со мной долго не пробудешь. Это совсем не трудно. Правда, в Гнуснополе это запрещено, они должны поставлять по мнению в неделю, иначе Маммон не будет платить. Но здесь думай, сколько хочешь, только не решай, пока не додумал.
– А если я до смерти хочу знать, и свидетельств нет?
– Тогда умирай, ничего не поделаешь! Они помолчали, потом рыцарь сказал:
– И второй вопрос. Почему ты считаешь, что там, в темнице, ты видел то, что "есть на самом деле"?
– А как же? Ведь только кожа... ну, и мускулы скрывают эту пакость.
– Хорошо, тогда я тебя спрошу: какого цвета вещи во тьме?
– Наверное, никакого.
– А какой формы? Знаешь ли ты о них хоть что-то, чего не дали тебе чувства?
– Наверное, нет...
– Как же ты не поймешь, что великан тебя надул?
– Почему?
– Он показал, какими были бы внутренности, если бы ты их видел. Другими словами, он показал то, чего нет;
то, что было бы, если бы мир был устроен иначе. На самом деле наших внутренностей не видно. Они - не цветные объемные предметы, они - ощущения. "На самом деле" сейчас - приятная сытость, тепло, да многое, только не эти трубки и губки!
– Не могу забыть эту опухоль.
– То, что ты видел - великаньи фокусы. На самом деле боль есть или ее нет.
– Разве лучше, если больно?
– Это зависит от человека.
– Кажется, начинаю понимать. И все же, неужели нет никакой правды в том, что мне показали?
– Почему же, такие зрелища полезны для врачей. И потом, - Разум улыбнулся, - невредно иногда вспомнить о своей немощи. Ты из рода, которому нечем особенно гордиться.
Джон посмотрел на рыцаря, и ему стало страшно - лишь на минуту; он увидел постоялый двор.
– Смотри-ка!
– сказал он.
– Не зайти ли?
Глава 4
Выход из тупика
Под вечер, когда они снова вышли в путь, Джон спросил рыцаря о второй загадке.
– У нее две разгадки, - отвечал тот.
– Первая: мост - это рассуждение. Великан разрешает рассуждать себе, запрещает - другим.
– Как это?
– Ты же слышал. Если спорят с ними, они скажут, что ты прикрываешь доводами свои влечения, и не станут отвечать. Но если кто готов слушать их, они спорят и доказывают, сколько им угодно.
– Понимаю. Как же им ответить?
– Спроси их, можно ли верить доводам. Если нет, ученье их никуда не годится, ибо они создали его, рассуждая. Если да, пусть послушают и нас, и возразят по существу.
– Да, это я понял, - сказал Джон.
– А вторая разгадка?
– Мост - учение о том, что мы принимаем желаемое за действительное. Им они тоже хотят и пользоваться, и не пользоваться.
– Как так "не пользоваться"?
– Разве они не твердят, что Хозяин - всего лишь наша мечта?
– Ну, это уж правда!