Кровать же, на которой поверх покрывала развалился Макс, находилась у двери. В углу, обклеенном плакатами любимых певцов и спортсменов, фотографиями с концертов, каких-то дурачеств.

От одного вида всего этого бардака было мерзко, а уж от въевшегося в мебель запаха грязных носков и вовсе наизнанку выворачивало. Потому без лишней надобности Мила старалась сюда не заходить. Но сейчас был тот редкий случай, когда брезгливость не могла остановить перед порогом.

— Ты ошалела, что ли? Выруби свет, — сонно промычал Максим и прикрыл глаза рукой.

— Поднимайся! — звонко потребовала Мила. — Я тебе сейчас такое покажу, ты офигеешь!

Максим заeрзал на кровати, повернулся к стене и сделал вид, будто уснул. Но Мила не собиралась оставлять его в покое.

— Вставай, тебе говорят! — принялась она теребить брата за штанину.

Максим отдeрнул ногу и швырнул в сестру подушку. Промахнулся.

— Я только уснул. Завтра покажешь всe, что хотела, — сказал он уже бодрее.

Мила подняла подушку с пола и наотмашь врезала Максиму по спине. Тот резко развернулся и сел.

— Ну что тебе надо? Ослепла? Я лежу на кровати, глаза закрыты. С чего ты решила, что я готов встать и куда-то переться? — злобно пробубнил он, потирая виски.

— Не куда-то, а в кабинет к папе. Я там кое-что нашла. Ты должен это увидеть!

— Прямо сейчас? Среди ночи?

— Да, прямо сейчас. Всё, хватит бухтеть. Вставай, и пойдeм. Я всe равно от тебя не отстану.

Максим засопел, окинул взглядом комнату, словно искал, чем можно Милу треснуть побольнее. А потом фыркнул и встал. Поплeлся за сестрой со словами:

— Вот напросишься ты. Батя вернeтся, я ему расскажу, как ты из его кабинета не выбиралась ночами напролeт. Посмотрю потом, как свои платья будешь у него выпрашивать.

— Кто бы говорил. Сам, небось, уже все книги местами перепутал.

— Ничего я там не путал. Наверное. Всё, короче, показывай уже, что ты там нашла, а то спать очень хочется, — зевнув, пробормотал Максим.

Они подошли к двери в кабинете, но, прежде чем войти, Мила серьeзно предупредила:

— Только не верещи от восторга, а то маму разбудишь.

И пропустила брата вперёд. Тот сделал два шага, огляделся и застыл от изумления. Глядел на открытый проход в тайную комнату и как будто глазам своим не верил.

— Ну как тебе? — подошла Мила сзади и похлопала его по плечу.

— Быть такого не может!

— Может!

— Как ты еe нашла? Нет, не отвечай. Я не хочу знать, — Максим робко шагнул к проходу.

Мила его обогнала и уже из тайной комнаты окликнула:

— Так ты идeшь? Или всe-таки спать вернeшься?

— Да какой уж тут сон.

Максим вошeл, осмотрелся. Вряд ли он когда-нибудь видел хоть что-то подобное. Особенно карту, на которой его взгляд задержался особенно долго.

— И отец хранил всe это в тайне? — произнeс. — Я даже не могу сказать, к какой культуре эти артефакты принадлежат. А это карта Бушующего океана. Но какая-то странная.

— Я тоже так подумала, — согласилась Мила. — Но тут много островов, которых я не припоминаю. Вот этот архипелаг, к примеру.

Она подошла к карте и указала на крупный остров, окружeнный шестью островками поменьше. Они напоминали раковину молюска, брошенную на пути между архипелагом Грин и островом Таркани.

Максим почесал голову и предположил:

— Тысячи полторы лет назад в результате сильного землетрясения под воду ушeл архипелаг Арайа. Это, в общем-то, скорее миф, чем правда. Но кто его знает. Похоже, что это именно он.

— Так может, это карта мифов? Нарисовали так, как могло было быть. А мы теперь гадаем, что к чему.

Максим недоверчиво глянул на сестру и склонился над картой. Хотел понять, нарисована ли она или напечатана. На глаз это определить не получилось. Тогда Максим попробовал потереть линию ногтeм.

И вдруг случилось неожиданное. От прикосновения карта сместилась на юг. Максим и Мила тут же отпрянули, испугавшись, что испортили что-то.

Карта прокрутилась немного и вновь замерла. При этом рисованная рамка оставалась неподвижной, хотя символы на ней изменились. Именно они больше всего и заинтересовали Максима.

— Похоже, это какие-то цифры, — задумчиво произнeс он, внимательно их осмотрев.

— А почему не буквы? — тут же спросила Мила.

— Может и буквы, но нам от этого не легче. Вполне вероятно, они означают координаты. Или топонимы. Или ещё Дэв знает что.