— Ну? Что там? — напомнил о себе Максим.

— Интересно, а есть здесь где-нибудь инструкция? А то столько непонятных слов я даже в учебнике по сопротивлению магических материалов не видела. Правда, теперь ясно, что нож — это нож, а карта — это карта.

— Да, не густо.

Максим встал, забрал у сестры рамку, провeл еe по комнате и выключил. Сказал, что батарейку надо беречь, но не объяснил, с чего он это решил. Потом вернулся к карте и попытался приподнять еe край.

— Весит, как простая бумага, — прокомментировал. Потом осторожно изогнул, подтащив угол карты к середине, и отпустил. — И даже спокойно складывается. Надо бы еe в совете показать.

— Вот уж нет! — запротестовала Мила. — Если бы отец этого хотел, он бы сам показал.

— Но тогда не было осколка! — настаивал Максим. — Сейчас всё по-другому, правила изменились. Если мы смогли найти одну часть Сердца, то и остальные где-то неподалёку. И такие вещи, как эта карта, могут сыграть решающую роль.

— Да причeм тут Сердце?

— А ты сама не понимаешь? Объясни мне, что это такое.

Максим ткнул пальцем на стол.

— Карта. Ты же сам видишь.

— Нет! Это артефакт неизвестной нам высокоразвитой цивилизации. Вот что это. А Сердце Дэва, если отбросить всю религию, тоже похож на артефакт высокоразвитой цивилизации. Неужели ты не видишь связь?

— Никакой связи тут нет! — настаивала Мила. — Отец много где побывал и многое видел. Почему ты не думаешь, что это всё необычная магия.

Максим начал терять терпение, запыхтел. Не любил он спорить о том, в чeм был убеждeн.

— Такой магии не бывает! Это технологии! И по сравнению с нашими технологиями, это просто другая вселенная.

— Да плевать! Не смей ничего относить в совет. А то я всe расскажу маме, и она тебя на кактус посадит!

От негодования Максим сжал челюсти так, что желваки округлились и, ничего не ответив, ушeл. Мила была довольно такой реакцией. Теперь он лишний раз подумает, прежде чем вынести что-то из комнаты.

Она хотела ещё и дверь на всякий случай закрыть, но так и не поняла, как это сделать. Секцию шкафа с места сдвинуть не получилось — она будто намертво застряла. В итоге Мила сдалась и ушла спать. Оставалось только надеяться, что мама и Нюра не зайдут в кабинет до приезда отца. А уж ему объяснить всe будет не так сложно.

На утро Мила проснулась с тошнотным чувством стыда. Это уже становилось традицией. Вновь то, что происходило вчера вечером, казалось непростительной ошибкой. Зачем она отдалась Олегу? Зачем все эти поцелуи на закате? От них выворачивало с такой силой, что Мила бросилась в уборную к унитазу.

Лишь одно имя осталось в голове. Казимир. Милый профессор Фринн, который всe знает и всe видел. Он способен вознести любую девушку на пик блаженства. А голос… О Дэв, какой пленительный у него голос! Разве сравниться Фринн с Олегом? Даже выбирать между ними странно.

Но было и то, что успокаивало Милу. Она сегодня же придeт к Фринну и объяснит всe, как есть. Он поймeт, что Мила выучила ошибку и никогда еe не повторит. Ведь он невероятно проницателен! Он не станет еe карить за слабость, не затаит обиду.

Окрылeнная Мила прибежала в академию, готовая на всe, лишь бы Фринн был с ней. Она твeрдо решила прийти к нему в аудиторию на большой перемене и поговорить с глазу на глаз. Вот только как дотерпеть?

Очень кстати сегодня и Кира пришла пораньше. За полчаса до начала занятий она вошла в аудиторию. Мила заeрзала от нетерпения и, едва только подруга села рядом, заявила:

— Я решила!

— Что ты опять решила? — не сразу поняла Кира, но тут же просветлела и протянула: — О-о-о-о, цирк продолжается?

— Какой ещё цирк? Я приняла окончательное решение, с кем хочу быть! Это серьeзно!

— Верю-верю. И кто же этот счастливчик? В прошлый раз ты, кажется, остановилась на Олеге.

— К чeрту Олега! — выпалила Мила. — Он мне не нужен! Мы вчера провели последний вечер, и я поняла, что он мне никто.

Она была уверена, что Кира еe поддержит, но та скривилась и осторожно спросила:

— Ты себя хорошо чувствуешь?

— Прекрасно! Я себя в жизни не чувствовала лучше.

— Вы вчера опять поссорились?

— Ну что ты пристала? — вспыхнула Мила, вновь ощутив подступающую тошноту.

— Просто странно ты себя ведeшь. Не пойму никак, в чeм причина. То с Олегом, то с Фринном. И каждый раз так об этом говоришь, будто… Тебя так не штормило даже в школе с Деном.

— Нашла, кого вспомнить, — хмыкнула Мила. Но всё же решила обосновать свой выбор. — Вчера мы с Олегом провели вечер в нашем гроте. Смотрели на закат, разговаривали обо всeм на свете, потом даже… Ну, ты понимаешь. Вот. А домой я вернулась уже затемно.