– Я подозреваю, что ты просто не замечала того внимания, которое тебе оказывают, - сказал он.

– Я в этом сомневаюсь.
– Это было смешно. Еще никто ни разу не предлагал мне выпить на каком-либо мероприятии.

– А я нет.
– Его глаза буравили меня, постепенно стирая все сомнения в том, что он имел в виду именно то, что сказал.

Но меня занимало другое.

– О, нет.

– Что-то не так?
– Он напрягся, готовый тут же решить проблему, которая меня беспокоит.

– Я должна была взять с собой виолончель!
– Почему я не подумала об этом? Я была слишком озабочена своим бельем и туалетными принадлежностями. Это было еще одним доказательством того, что я - путешественник-любитель.
– Мы здесь на две недели. Как я буду репетировать?

– Я уверен, что мы сможем найти что-то в Париже.
– Джулиан отмахнулся от этого, как от ничего не значащего недоразумения.
– Я попрошу Селию позаботиться об этом.

– Обещай мне, что она не будет стоить полмиллиона долларов, - твердо сказала я. Мне было все равно, сколько у Джулиана денег, хотя, судя по всему, он не испытывал в них недостатка. Я не собиралась коллекционировать бесценные инструменты.

– Как пожелаешь.

Я прищурилась. Это было слишком просто.

– Или больше полумиллиона.

Это вызвало у него тихий смешок. Звук проник в мой желудок и пророс теплыми нитями внутрь меня. Джулиан приподнял мой подбородок указательным пальцем и поцеловал меня.

– Ты учишься, котёнок.

Прежде чем я успела выдвинуть дальнейшие условия относительно его щедрости, Bentley остановился перед четырехэтажным зданием из белого известняка. В таком городе, как Сан-Франциско, оно могло бы показаться невысоким, но в Париже оно гордо возвышалось над соседними домами. Сама улица была тихой, по сравнению с той суетой, которую мы наблюдали до сих пор, и состояла из десятка похожих зданий. Каждое из них имело свои красивые двери и кованые балконы.

– Позволь мне открыть дверь, - пробормотал Джулиан и с нечеловеческой скоростью скрылся за дверью машины. Я покорно ждала, стараясь по возможности избежать лишнего рычания. Филипп казался милым, и я не хотела, чтобы он потерял голову, расстроив слишком заботливого вампира. Дверь открылась, и Джулиан протянул мне руку. Я приняла ее, и выходя из машины заметила, что Филипп держался подальше. Видимо, он тоже не хотел терять голову.

– Красиво, - тихо сказала я. Арочная дверь здания была украшена витиеватым орнаментом в стиле арт-деко, который выглядел настолько по-парижски, что я была готова закричать. Над аркой пара балконов подчеркивала каждый этаж. Ящики, подвешенные к перилам балконов, украшали ярко-розовые цветы. В сумерках все это приобрело розовое сияние, и я почувствовала странное удовлетворение. Я пробыла здесь всего час, а уже чувствовала себя как дома.

– Ну что, пойдем?
– Джулиан направил меня к входу.

Не успели мы дойти до него, как пожилой джентльмен открыл дверь и грациозно отступил в сторону.

– Добро пожаловать домой, сэр.
– Он сделал паузу, наклонив голову в знак приветствия.
– Очень приятно познакомиться с вами, мадемуазель Мельбурн.

– Спасибо, - сказала я, протягивая ему руку для пожатия.

Он быстро моргнул, принимая ее, и я поняла, что совершила свою первую американскую ошибку.

– Я должна поцеловать его в щеку?
– Прошептал я Джулиану.

Его смех пронесся по огромному двухэтажному холлу и, отражаясь от мраморного пола, вернулся к нам.

– Уверен, что Хьюз предпочел бы, чтобы ты этого не делала.

– Хозяин прав, - добавил Хьюз, неловко переступив с ноги на ногу.
– Я всего лишь дворецкий.

Я улыбнулась и подумала, не поискать ли мне в Интернете, как правильно приветствовать французов.

– Хотите экскурсию?
– сказал Хьюз.

Я открыла рот, чтобы ответить, но Джулиан опередил меня.

– Пожалуйста.

Дворецкий провел нас дальше в холл, где возле двустворчатых дверей стоял рояль. Вокруг него висели тяжелые портьеры, эффектно закрепленные толстыми плетеными шнурами. Но именно то, что я увидела за стеклом, ошеломило меня.

– Это…

– Это причина, по которой я купил этот дом, - сказал Джулиан, взял меня за руку и повел к дверям. Они открывались на каменную террасу. В отличие от железных, выходящих на улицу, эти двери вели на длинную зеленую лужайку, а прямо за ней в вечернем небе возвышалась Эйфелева башня. Джулиан вывел меня на балкон, чтобы я могла получше рассмотреть ее.

Я ожидала, что туристическая достопримечательность покажется мне пошлой. А как же иначе? Но как раз в тот момент, когда мы стояли там, она вспыхнула тысячей сияющих огней - начало впечатляющего светового шоу.

– Мне сказали, что местные жители ее ненавидят, - прошептал Джулиан, придвигаясь ко мне сзади. Его сильные руки обхватили меня и притянули к себе.
– Это для туристов.

– Я понимаю, почему, - призналась я, чувствуя, что у меня перехватило дыхание. Париж определенно оправдывал все ожидания.