Шрифт:
Он вынимает мой палец изо рта, и мне требуется огромное усилие, чтобы не погрузить в его член кулак.
Наконец он выпускает мои волосы из своей хватки, и я отшатываюсь от него.
Он смотрит на меня сверху вниз, пока застегивает молнию на джинсах. В лунном свете я вижу только часть его лица, но то, что я вижу, заставляет меня чувствовать себя убитой.
Он смотрит на меня не с самодовольством, как я того ожидала. Его лицо превращается в пустую маску, как будто то, что только что произошло, нисколько его не касается. И это… это гораздо хуже.
– Хочешь узнать самое интересное? – тихо спрашивает он. – Сегодня я собирался уложить тебя в постель и оставить в покое. Но ты, кажется, забыла, что именно потому, что я полностью твой, маленькая мышка, я не такой уж и хороший человек.
27-е сентября, 1945
Кажется, мир вздохнул с облегчением, теперь, когда Вторая мировая закончилась. Солдаты возвращаются домой, и несмотря на то, что многие пали в бою или были ранены, думаю, мы все рады, что все позади.
Но в поместье Парсонс война не окончена.
Роналдо вывез меня на свидание, пока Джон был на работе, а Сера в школе. Было приятно выбраться из дома и вдохнуть глоток свежего воздуха прежде, чем погода начнет становиться холоднее.
Он устроил мне чудесный пикник, а затем мы были в кино.
Я не знаю, как рассказать Роналдо о растущей агрессивности Джона. В последнее время у нас получается видеться лишь дважды в месяц.
Он сказал, что занят на работе.
И я все еще не призналась ему в нашем разрыве с Джоном.
Уверена, он будет рад услышать о нашем возможном разводе. Но я боюсь того, что он сделает, когда я скажу, как агрессивен стал Джон.
Я молюсь о том, чтобы он обуздал свой нрав. Роналдо очень вспыльчив.
Может быть, даже вспыльчивее, чем Джон.
Глава 22
Сегодня моя маленькая мышка решила сменить декорации. Может быть, она хотела убраться подальше от дома, в котором я, как оказалось, продолжаю появляться.
Будто посиделки на летней веранде ресторана защитят ее от меня.
Я как раз шел по 5-й улице, проходил мимо адвокатской конторы, когда из двери выскочил Марк. Мы оба останавливаемся, в считанных сантиметрах от столкновения друг с другом.
– О, Зак! Не сразу заметил тебя. Ты как раз входил… – спрашивает он, запнувшись и оглядываясь на дверь адвокатского офиса.
– Нет, я возвращался к своей машине, – спокойно отвечаю я, возобновляя свой путь. Моя машина стоит совсем в другом месте, но я сяду в любую попавшуюся, если это поможет мне удержать Марка подальше от «Бейли».
– Позволь мне пройтись с тобой, – улыбается Марк, приглашая себя на то, что могло бы стать приятной и спокойной прогулкой, чтобы поподсматривать за моей девочкой.
Теперь же мне придется возиться с этим ублюдком.
Марк идет рядом, болтая о том и сем – ничего такого, что я счел бы важным. Должно быть, у него не так много друзей. Он чертов болтун и наслаждается звуком собственного голоса. Готов поспорить на деньги, что он из тех парней, которые ежедневно стоят перед зеркалом и твердят себе о том, что у него все еще впереди.
«Бейли» прямо перед нами. Как только мы приближаемся к перекрестку перед баром, я сворачиваю налево, решив перейти дорогу, чтобы оказаться на противоположной стороне. Но когда я уже собираюсь нажать на кнопку светофора, Марк меня останавливает.
– Эй, «Бейли» – отличное местечко, чтобы выпить. Давненько я здесь не был.
Сдерживаюсь, чтобы не скрипнуть зубами, хотя все, чего мне сейчас очень хочется, это размолоть их в пыль. Главная причина, по которой я этого не делаю, состоит в том, что я больше не смогу кусать Адди за клитор.
А мне очень нравится это делать.
– Там довольно людно. Уверен, что не хочешь зайти куда-нибудь еще? Я знаю отличное место в нескольких кварталах отсюда.
Марк машет рукой, уже шагая через дорогу в сторону «Бейли».
Проклятье.
Я иду за ним, уже открывая рот, готовый предложить кучу причин, чтобы не идти туда, когда он поворачивается ко мне.
– На самом деле мне очень нравятся здешние напитки и еда. Я хожу сюда время от времени, и обычно без проблем получаю столик. Администратор меня любит, – говорит он, оканчивая свое заявление подмигиванием.
Да, интересно, сколько раз ты спрашивал ее: «Знаете, кто я», прежде чем она находила этот столик?
Думаю, не менее четырех раз.
Вздыхая про себя, заставляю себя ухмыльнуться, когда Марк подходит к «Бейли», заходит внутрь и сразу же направляется к администратору.
И точно так, как если бы в зал сейчас неожиданно зашел ее бывший, улыбка администратора блекнет, а затем превращается в самую натянутую улыбку, известную человечеству.
– Привет, Марк. На этот раз столик на двоих?
– Похоже на то, – отвечает Марк, хитро усмехаясь.
Сохраняю спокойное и приятное выражение лица, даже когда она вздыхает и ведет нас к столику во внутреннем дворике.
Прямо туда, где сидит Адди.
К счастью, когда мы приходим, она нас не замечает, хотя мы сидим всего через пять столиков от нее. Наш столик располагается перпендикулярно к ее, обеспечивая идеальный обзор на ее лицо в форме сердечка, оттопыренную нижнюю губу и длинные ресницы, распушившиеся на ее щеки.
Она поглощена своим ноутбуком, полностью сосредоточившись на работе, а не на окружающем мире. Ее нижняя губа то и дело оказывается между ровными зубами. У меня возникает сильнейшее желание приблизиться и зажать эту губу своими зубами.