Цесса и Паблито прислушались - и узнали, что идёт какая-то безумная цепная реакция странностей - как исчезновений, так и других, - и чем дальше, тем они становятся всё более поразительными.

Люди Леттуа Гири узнали, что такое "лень" - они внезапно уставали и не хотели работать над своими проектами. Кто-то уходил из семьи, что было фактом доселе неведомым настолько, что даже не считалось возможным. Кто-то наносил оппонентам в споре физические увечья...

Цесса проанализировала свои чувства - около четырёх процентов сущей жизни было поражено неведомой душевной болезнью, и число это росло, медленно приближаясь к пяти процентам.

– У нас нет времени,- сказала Цесса, - и мы не можем искать вечность. Надо предпринимать что-то скорее. Человек-собака смог стать человеком год назад, но сейчас собака уже не сможет стать человеком. Сейчас лишь человек сможет стать собакой.

И она попала в резонанс. Машу за меморизатором пронзило мгновенное понимание.

– Ошибка выжившего! Цесса, пойми, пойми, пожалуйста, это ошибка выжившего!
– закричала она, будто Цесса, она сама через много столетий, могла услышать её.

– Давай, девочка, давай, - запричитала Маша уже тише, - ты же родилась в Леттуа Гири, ты же должна быть умная! Давай, думай!

Но Паблито сказал:

– Значит, нужно скорее найти третьего. Мы сделаем триангуляцию, Цесса. У нас получится, давай. Смотри, мы выяснили, что дела у людей начинают идти к худшему, после того как они пережили переломное событие в своей жизни. Сейчас другие повсюду тоже начнут расследовать ситуацию - не одни же мы такие! И общее знание поможет нам решить проблему. Но сидеть на месте нельзя.

– Давай, - сказала Цесса, но в её голове не было уверенности, она чувствовала, что идёт словно овца на бойню, но ещё не могла сформулировать то, что ей не нравится на этом пути.

Паблито взял её за руку, и они появились у того, кто и отправил их на дорогу поиска - у Максима. Тот, вопреки своему плотному графику работ, лежал на кровати и слушал какой-то старинный реликт об Аталатисе.

– Макс, - начал Паблито, - мы хотим теперь опросить и тебя. Мы уверены, ты поможешь нам разобраться в ситуации. Расскажи, пожалуйста, происходило ли в твоей жизни недавно что-то экстраординарное, заставившее тебя встряхнуть свою жизнь, повлиявшее на ход событий? Что-то, что запомнилось?

– Почему бы и нет, - сказал Максим. Он сел на кровати, махнул рукой, отогнав реликт в сторону, и начал рассказ.

– Было тут одно такое дело. Всё из-за моей дочери, Цветочка. Она...

Цесса слушала Максима вполуха: Ищущая внутри неё вставала на дыбы. Что-то шло не так, и сейчас они теряли время. Ей вспомнился вдруг рассказ ассистента о человеке-слоне.

– Слушайте!
– вдруг перебила она Максима, - Слушайте. Представьте, что мы бы пришли опрашивать охотников за слонами, каково это - охота на слона. Что бы они ответили?

– Ну... Они бы... Но ведь... Они бы ответили, что весело и азартно.

– Понятно? Вам понятно?

Паблито и Максим пока не уловили сути и сидели с непонимающими лицами.

– Неполная выборка информации, понимаете? Мы никогда не узнаем правды из их слов, потому что категория опрашиваемых, имеющая другую информацию, просто не может быть нами опрошена, понимаете? Они убиты - охотники и слоны!

Что касается нашего вопроса - мы опрашиваем сейчас в попытке узнать об некой таинственной ошибке людей, которые выжили! Мы - порождение Леттуа Гири! Я могу опрашивать хоть всю мою жизнь и слушать истории о превратностях судьбы, которые были успешно преодолены - но мы выжили! Мы выжили, поэтому мы в Леттуа Гири ничего не знаем об ошибке, ни один!

"Молодец, девочка", - прошептала, сидя за меморизатором, Маша.

А Цесса ждала - и через несколько секунд дождалась понимания от сидящих напротив мужчин.

– Логика в этом есть, - кивнул Максим, - а вывод?

– Нам нужно опросить кого-то, не затронутого проектом Леттуа Гири.

Повисло молчание.

– Кто у нас не затронут проектом Леттуа Гири?
– спросил Максим в пустоту.

– Бабочки и инфузории-туфельки, - ответил так же в никуда Паблито.

– Нет, - возразила Цесса, в которой внюхивалась в стороны света Ищущая, - я найду вам человека, который не затронут проектом. Если его нет, значит, нет логики.

Все помолчали, но не обдумывая её слова, а прощупывая живое общество в поисках того, не знаю чего.

– Похоже, у нас слепое пятно в отношении всего, что не относится к проекту, - подытожил Паблито и, переглянувшись с Максимом (с его "отсутствием" в общем жизненном поле социума уже свыклись), продолжил:

– Цесса, я хочу тебе кое-что сказать. Теперь тебя тоже нет.

Но Цесса уже была готова. Она лишь кивнула головой и решительно молвила:

– Значит, пути назад нет, и нам надо поторопиться.