— На весы, — приказал рабочий.

Дети по очереди подходили к весам и высыпали хвоинки. К концу смены Тайя сильно устала. Хождение по холодным камням и узким лазам, обдувание корней в неудобных позах и непривычный труд вымотали девочку. Но она с гордостью высыпала первый урожай.

— Пять порций гороха, каравай и ложка мёда, — вынес вердикт рабочий. — Получишь после продувки.

Тайя охнула от радости. Если каждую смену она будет столько зарабатывать, то сможет бросить пойло, есть от пуза и выменивать оставшиеся продукты на бытовые нужды. Ещё и Кушке останется, и откладывать можно. Вот повезло!

— Ну? Я жду, — буркнул мужчина с продувочными мехами в руках.

— Иди первая, ты устала.

Мальчик с оттопыренными ушами подтолкнул Тайю вперёд. Девочка благодарно кивнула и встала в широкий таз. Мужчина направил на Тайю меха и стал обдувать с ног до головы. Мехами сдували прилипшие хвоинки с кожи. Случалось это редко, но важность элементов диктовала свои правила. Дети и одежду-то снимали для того, чтобы ни одна хвоинка не запуталась в ткани.

Мужчина внимательно осмотрел девочку, поднял пятки, пригляделся между пальцами, проверил подмышки и, убедившись, что ничего не прилипло, приказал:

— Следующий!

Пока второй паренёк стоял под мехами, мальчик с торчащими ушами подбежал к Тайе и крепко обнял.

— Ты молодец! Я рад, что мы будем работать вместе.

— Я тоже, — смутившись, ответила девочка.

Парень долго не отпускал её из объятий и Тайя подумала, что нашла не только хорошую работу, но и друга.

— Имя?

— Тайя Дикарка.

— Вот твои продукты. Одевайся.

Они стояли во дворе. Лось, охранявший кедровую при каждом открытии ворот, уже не пугал Тайю. Она с радостью схватила заработанное, повернулась и направилась к одежде.

— Стой! — крикнул мужчина, выдавший ей продукты. — А это что?

От подскочил к девочке, грубо задрал ей волосы на затылке и что-то снял с её шеи.

— Видели?! — рабочий показал стражникам хвоинку. — Она воровка!

Тайя испуганно уставилась на хвоинку в руках рабочего и не заметила, как мальчики одобрительно улыбнулись пареньку с оттопыренными ушами. Он был самый старший из них. В конце года его ждала инициация и прощание с кедровой, а дома два младших брата. Своё место-то он уступит, уже договорился. Осталось устроить второго. Мальцу помог случай. Один из собирателей на днях утонул. Пацан предложил Весте Кнут своего братишку и народница согласилась. Но вмешалась девка-самогонщица, вернувшая кочан. «В кедровой честность — главное достоинство», — пояснила свой выбор Веста. Поэтому пацан решил подставить Тайю. Пустил вперёд на продувку, чтобы до своей очереди успеть закрепить украденную хвоинку на шее девочки.

— Посадим воровку под хомут, — решил рабочий, отобрав у Тайи продукты. — Веста вернётся и скажет, что с ней делать: недельные пытки или изгнание.

— В моём родном городе обожают утренний сбор! Обратите внимание, любезнейший, на цветки. Видите, тут чашечка? Нужно поймать момент с ранним раскрытием, тогда семена будут особенно ароматны.

Молодой человек держал в красивых тонких пальцах полевой цветок, случайно оказавшийся в корзине рыбака. Юноша был красив. Элегантный костюм, ремень с массивной бляхой и сапоги на высоком каблуке. Скорее даже не сапоги с каблуком, а каблуки с небольшим голенищем. Молодой человек был низок ростом и никогда не забывал об этом. Белые волосы юноши приятно пахли.

— Я принимаю только монеты, — угрюмо сказал торговец рыбой.

— Вы не поняли. Я случайно обнаружил эту красоту среди… — молодой человек сбился, скривил на мгновение нос от резкого запаха рыбы, но быстро нашёлся, — великолепия вашего товара! Понимаете, я как художник, как летописец, как естествоиспытатель по своей натуре, по своему призванию не могу в этот великолепный, наполненный чудными красками жизни день пройти мимо… увядающей жизни.

Рыбак вытер сопли рукавом, взглянул на пасмурное небо и поддержал диалог:

— Чё?

— Вот! Вы тоже своего рода экзистенциональный наблюдатель. Мы так близки с вами, — рыбак икнул, юноша кивнул и продолжил. — Этот базар, эти милые люди, мы все участники большого представления под названием жизнь. Каждый из нас осознаёт всю тяжесть пароксизма сущего.

В этом момент к молодому человеку подошли два стражника и громко спросили:

— Книгочей Пурелий?

— Во, во, правильно! — оживился рыбак. — Заберите его, он мой товар обоссать хотел. Сущего ему захотелось, ишь ты!

Молодой человек подтвердил:

— Да. Я книгочей. Вот мои белые волосы, вот сапожки, вот мой костюмчик. Нравится?

— Велено срочно доставить в дом к Бадьяру Широкому.

Стражники подхватили юношу под руки и, не церемонясь, быстрым шагом понесли вперёд спиной. Книгочей удивлённо выпучил глаза и поджал ноги. Юноша, бестолково пялясь по сторонам и сжимая полевой цветок, покорился судьбе.

— Удачной торговли, — крикнул молодой человек рыбаку. — Прошу простить, но у меня образовалась неотложная встреча.