«Зайди» — повторился приказ жёстче. Грёза открыла дверь и вошла в комнату, скрипя зубами от злости.

— Хватит лезть в мою голову! — прошипела она.

— Хочу и лезу, — ответил ей вампир. Он сидел в кресле у окна и смотрел на ночной город.

Санта-Моника. Живут прямо посреди оживлённого района. Грёза изумилась тому, что никогда прежде не слышала о вампирах всерьёз, а вот они, смотрят телевизор в доме по соседству.

— Вампиры, оборотни, ведьмы, духи, демоны… Все вынуждены скрываться и скрывать, кто они есть, находясь среди живых, — сказал Мидас, прочитав её мысли. — Думаешь, мы — чудовища? Нет, дорогая, чудовища — это люди. Они — самая страшная стихия из существующих. Стоит им объединиться, и не останется ни одной нежити, ни одного мага, ни одного волшебного существа.

— Я не просила делать меня одной из вас, — произнесла ледяным тоном Грёза.

— А я и не спрашивал.

— Сукин сын, ты разрушил мою жизнь! Мои родители считают меня пропавшей!

— А скоро поверят и в то, что ты мертва и закопана где-нибудь в пригороде.

— Нет уж! Я не останусь здесь ни на минуту, — заявила девушка с вызовом.

— Пойдём-ка прогуляемся, — предложил Мидас, поднимаясь, — и я расскажу, чем ты стала.

— Чёрта с два! — крикнула Грёза глядя на Мидаса с презрением. Золотые глаза вампира были спокойны и холодны.

«Почему я должен напоминать тебе о контроле?»

Девушка затряслась от ярости и сжала зубы.

— Иди за мной. И чтоб без выкрутасов, не то пожалеешь.

Обойдя Грёзу, Мидас вышел из спальни и спустился ко входу, он открыл входную дверь и посмотрел на девушку, стоявшую на лестнице. Выругавшись, она последовала за ним.

— А она может его убить? — неосторожно поинтересовалась Кумитэ, когда Мидас и Грёза покинули квартиру.

— Вполне, — ответил Ренегат.

— Лет через сто разве что, — предположил Редукс.

— Она не станет убивать Золотого Принца, — сказала Дина и захрустела чипсами. Превратив их в однородную массу, она выплюнула её в другой пакет. Кумитэ позеленела.

Несмотря на то, что она была легко одета, Грёза не ощущала холод, как прежде. Вслед за этим осознанием она поняла так же, что не дышит и не чувствует боли или биения сердца. Ходячий труп.

Мидас достал из кармана пальто пачку сигарет и, выудив одну, закурил. Он демонстративно развернулся к ней лицом, продолжая идти спиной вперёд, зажёг сигарету и затянулся. Естественно, лицо Грёзы вытянулось от изумления.

— Как ты это делаешь?

— А как ты говоришь? — натолкнул её на ответ Мидас.

Грёза ощутила смущение. Действительно, чтобы произносить звуки, тоже нужно дышать, но она делала это, не задумываясь. Она расправила грудную клетку, наполняя лёгкие воздухом, а затем опустила её. Без сознательного контроля дышать не получалось.

— Не загружай себя этим сейчас, позже у тебя будет достаточно времени на практику, — сказал Мидас и обернулся. — Некоторые вампиры способны поддерживать абсолютно все функции, что и люди, но это зависит от их происхождения и человечности. Я могу, Ренегат нет. Не потому, что он слабее меня, просто сердцебиение не поможет ему выглядеть живее.

— Почему он такой? — поинтересовалась Грёза.

— Он из клана Нагараджа, они отличаются от большинства сородичей, вынуждены питаться плотью. Это накладывает определённый отпечаток на вампира.

Мидас отбросил окурок в сторону и свернул в неосвещённый переулок, девушка неохотно последовала за ним. Откуда-то доносилась приглушённая музыка и становилась громче по мере приближения. Вскоре они оказались у чёрного входа местного ночного клуба.

«Слушай меня внимательно, — раздался голос Мидаса в голове. Он общался с ней телепатически, чтобы стоявшие неподалёку парни не слышали его. — Ты должна питаться кровью людей. Полностью осушать человека не обязательно. В мужчине среднего роста и веса содержится примерно пять-пять с половиной литров крови, вампир выпивает через сонную артерию около полулитра за секунду. Но проблема в том, что быстрая потеря более двух литров крови будет смертельной. Ты должна пить очень маленькими порциями и остановиться после пяти-шести глотков».

— Я не буду это делать, — категорично ответила Грёза.

Двое парней, что стояли дальше по переулку, выбросили бычки и оставили третьего докуривать, а сами направились обратно в клуб. Их друг отвернулся и, потихоньку достав шляжку, отпил её содержимое.

«Замечательно, на этом ты можешь потренировать ещё и доминирование, пока его воля ослаблена алкоголем, — снова прозвучал голос Мидаса. — Иди и не беспокойся: питание и дисциплины срабатывают на чистом инстинкте».

— Я не трону этого человека, — ответила Грёза, энергично качая головой. Мидас схватил её за руку и притянул к себе. Он сжал пальцами её подбородок и заставил помотреть на парня.

— Вдохни поглубже, почувствуй витающие в воздухе запахи, — прошептал он вкрадчиво и жёстко, — отбрось всё лишнее: ни гнилое яблоко, ни мокрая шерсть мёртвой кошки, ни моча, ни сигаретный дым, ни джин тоник во фляге не нужны тебе. Ты чуешь запах крови?

— Нет, — жалобно ответила Грёза, пытаясь вырваться.

— Смотри на него. Смотри на его шею. Смотри на пульсацию позади кивательной мышцы.

— Не-е-ет, — заныла девушка.

— Почуяла, да?

Запах железа, горячей крови ударил Грёзе в мозги. Её зрачки дрогнули и сузились, превращая тёмную ночь в бледное раннее утро. Невероятная жажда охватила всё её естество.