— Как…

Уэни пробила крупная дрожь. Ее тело ныло, раздираемое невидимыми тисками. Кровь пошла из носа, из вдруг появившихся ран. Уэни скрутилась на полу, тяжело дыша. Но нужно было продолжать. Собравшись с силами, Уэни выпрямилась и продолжила читать заклятие. Плющ окутал ее ноги.

Вдруг Уэни отбросило к стенке. Легко разбив защищающее заклинание, Винцент кинулся к Суви. Пришедший с ним профессор Моен грозно посмотрел на коллегу и сцепил ее окровавленные руки тонкими серебряными бусинками. Измотанный кот Уэни исчез.

— Я не закончила! — выкрикнула Уэни, — что вы наделали?

Уэни четно пыталась разорвать оковы.

— Это ты что наделала? — с жалостью спросил Рене, — как ты могла так упасть?

Суви лежала на полу. Хрупкая, холодная и бледная, как первый ноябрьский снег. Не двигаясь.

Рядом с ними сел Ахон. Вскоре воронов стало больше сотни, они теснились на полу, в панике кружились над головами чародеев. Глаза размноженного фамильяра загорелись белым светом. Винцент с грустью смотрел на него.

Теперь скрытая от чародеев способность фамильяра понабилось Винценту не только для удобной слежки за миром вокруг. Винцент вздрогнул.

— Вы же не хотите забрать… — начал Рене. Голос его стал увереннее, — Все шаманы, которые практиковали это заклятие, умерли — никто не выжил, профессор!

— А есть выход? — Винцент измученно улыбнулся, — не хотел произносить этих слов. Но, вы знаете, древние заклятие должны быть озвучены. — Винцент взял Суви за руку и сжал в теплых ладонях, — Адалина, Нельке… Фрейр, Летиция, Амброс… Зузанне, Мекон, — Его голос на миг дрогнул, — Лили, Невена, Роза, Цинния, Хёнд, Мальва, Линус, Белладонна… Флориан, Туоми, Георгина, Тереза, Веса, Астрид. — Имена чародеев рода Адельхейд отзвуком стали отражались от стен, заставляя их содрогаться. Седые волосы Винцента стали медно-рыжими. — Защитите ее, прошу, — Винцент скрутился от боли, читая древнее заклятие. Сердце рвалось на части.

Он повторил это много раз. Темная сущность прошлась по руке Суви и заняла свое место в теле Винцента.

Шатаясь, Винцент встал. Внутри него клокотало, бурлило нечто холодное и обиженное. Что-то темное желало выбраться, желало отомстить. Прорвать оболочку человека.

Стремление познакомиться с этим поближе, изучить, препарировать брали внутри ученого верх. Он слышал неразборчивые голоса. Голоса эти манили сладким холодом.

Рене кинулся к Суви и поднял ее на руки. Суви все еще была холодной, но выглядела живой. А вот Винцент побелел. Он увидел Суви и твердо решил, что от знаний придется отказаться.

С трудом профессор Вальден подбирал слова, обращаясь к Уэни:

— Кто ты такая? Кто дал тебе право поступать так с другой ведьмой… с ребенком?

— Если бы вы дали мне шанс, вы бы увидели, что я могу и, как мать, имею полное право!

Мертвенно холодный голос Винцента разлетелся по комнате:

— Как мать ты не имеешь право ни на что! — Винцент начал кашлять, в горле резало и клокотало возмущение.

Вороны закричали в истерике, бились о стены, разделяя с чародеем его боль.

Винцент упал на пол, скрутился. Вороны кинулась на него, цепляли когтями, рвали кожу. Вырывая из-под нее нечто живое и черное, как сама ночь, они сгрызали это. Уэни с ужасом и восторгом смотрела на них. Рене отвернулся, подавляя отвращение.

Винценту было больно, но куда больнее оказалось прощаться с тем, что он мог препарировать и изучать, открыв много новых тайн.

— Там был Адам? Вы почувствовали его? Отвечайте мне! — до хрипа кричала Уэни.

— Нет. Его там не было. Это даже не был чародей… ах… — Винцент зажмурил глаза и на миг потерял ощущения пространства, он даже не был уверен, как долго не открывал веки.

Уэни поджала губы. Ее растерянный взгляд заметался по комнате.

— Как так… я же все правильно сделала… как же…

Когда Ахон остался снова один, Винцент с нежностью погладил его дрожащей рукой. Раны на теле начали заживать. Винцент уткнулся головой в холодную стену и простонал. Восстанавливаться всегда больно. Да и внутри было слишком много повреждений, чтобы все быстро прошло.

Волосы его медленно возвращали седину.

Найдя в себе силы, Винцент отошел от стены. В этот момент в подвал вбежал профессор Реген. Он сказал Рене унести Суви, но тот не смог сдвинуться с места, не смог оторвать взгляд от Винцента.

Уэни тоже не сводила с Винцента взгляд.

— Что вы сделаете со мной, профессор?

— Сдам. — Его голос был таким же бледным, как и он сам.

— Если вы меня сдадите, об этом узнают, и тогда пострадает ваш ребенок, ваша Академия. Я знаю, как вы относитесь к Академии, как к дочери, которой не было… — истерично усмехнулась Уэни, а Парцифаль взволнованно покосился на друга. Взгляд Уэни упал на кольцо на пальце профессора. Винцент Вальден всегда уходил от ответа, когда кто-то интересовался личностью жены. — Но, быть может, у вас были и дети… Так что вы понимаете меня. Вы подвергните своего ребенка опасности или защитите?