Стрега снова приблизилась к телу, едва заметно кивнула, не оборачиваясь. Не слишком уверенно потянула к себе прилепленный на густую кровь лист.

— Держите, — она протянула его Гвинну, даже не пытаясь посмотреть на написанное.

— «Надеюсь, Серпы оценят мой подарок», — глухим голосом прочёл командор. — Н. В. Что за...

— Ниранн Вирот, — вырвалось у Брайда. — Он был тут...

В этот миг что-то изменилось. Стрега отреагировала быстрее всех — хлыст снова взлетел в её руке, пылая огненными полосками.

— Вон отсюда! — заорала она отчаянно.

Рука Гвинна почти что швырнула Брайда в проём двери. Но он, едва не свалившись, извернулся и сразу же ушёл в рывок.

Ну уж нет. Ещё одного эвоката он не отпустит. Не потеряет. Кровь, выпущенная слишком стремительно, тряхнула тело так, что клацнули зубы. Но он уже был рядом со вновь ожившей горой меняющегося на глазах, вспухающего ещё больше мяса.

Рубанул почти не глядя куда попал. Меч с чавканьем вошёл в плоть — мягко, без сопротивления. Рванул назад, ударил снова. И опять. Осклизлые ошмётки летели в стороны, лицо заляпала слизь и кровь.

— Идиот! — Тайлисс толкнула его плечом. — Отходим! Командор, вели эвокатам готовиться!

Они выскочили вслед за Гвинном, который на ходу выкрикивал команды отряду. А чудовищно раздувшаяся, размягчённая плоть уже выползала наружу.

— Ко мне! — рявкнула Тайлисс, остановившись в десятке шагов от монстра.

Оба эвоката тут же встали рядом с ней.

— Всё мне отдайте, — велела стрега и раскинула руки в стороны.

От мощи перетекаемой от эвокатов к Тайлисс Силы затрясло даже Брайда. Затрясло, начало выворачивать нутро — он едва удержался, чтобы не рухнуть на колени и не скрючиться в попытке закрыться от этого потока. Огненный хлыст развернулся теперь не несколькими, а десятками гибких молний. Они охватили уже потерявшую всякую читаемую форму зыбкую массу, оплели её пылающими нитями. Резко запахло палёным мясом, дымом.

Монстр вспыхнул, как факел, вместе с сараем, который он ещё не покинул полностью. Столб пламени взметнулся ввысь. Обычного ли? Магического? Да, неважно.

Все три эвоката лежали на земле, полностью лишённые сил. На лице Тайлисс, лежащей навзничь проступили тёмные пятна, само лицо будто бы разом заострилось, высохло. Брайд опустился на колени рядом, с некоторым облегчением выдохнул, заметив лихорадочное движение глазных яблок под сомкнутыми веками. Жива.

— Брайд, бегом к колодцу! — сказал Гвинн и, заметив недоумённый взгляд Брайда, добавил, — Отмойся, как следует. Мало ли какая дрянь там...

Внутри маленького шатра места для двоих едва хватало. Особенно с брайдовым ростом. Он смущённо потоптался у входа, там же и сел, вытянув ноги по диагонали, чтобы не задевать край спальника Тайлисс. Лучше было бы остаться стоять, но здесь — только если согнувшись крючком.

— Как ты? — спросил он у стреги, которая лежала, зябко кутаясь в тонкое одеяло.

— Паскудно, — она передёрнула плечами. — Знобит сильно. Почти всё слила на эту гадость, и своё и чужое. Пару дней надо, цептор, и буду в форме. Не переживай.

— Да я не про это..., — Брайд запнулся, — Сколько надо, столько и... В общем, поправляйся.

Он чувствовал неловкость. Вроде зашел проверить, а что говорить не придумал, чтобы нелепо не выглядело. В конце-концов, стрега их всех спасла от «подарка» дахака. И проводнику всяко проверить повреждённого в бою эвоката нужно обязательно. Вот только слишком уж непохожа стрега на обычных и привычных эвокатов. Слишком... живая. И оттого трудно выбрать достойную линию поведения и общения.

— Вряд ли твоё распоряжение одобрит командование, — Тайлисс насмешливо изогнула бровь. — Больше двух дней не дадут. Особенно, теперь. Но ты ведь не о здоровье поболтать пришёл? Спрашивай. Ты обязан знать о моих способностях всё.

Брайд с подозрением уставился на неё.

— Ты меня читаешь что-ли? Сейчас?

— Конечно, — серьёзно ответила Тайлисс. — Я единственный эвокат в Амеронте, способный читать проводника без его разрешения.

— Издеваешься, — вздохнул Брайд.

— Есть немного, — вяло отозвалась стрега. — Чего тут читать-то? И так всё видно по твоему лицу. Об оружии спросить хочешь?

Брайд улыбнулся. Ну, бывают, наверное, и такие... зубастые эвокаты. Хоть и непривычно, но куда деваться.

Тайлисс стянула с плеч одеяло, откинула в сторону. Вытянула левую руку, обвитую чешуйчатым хлыстом. Сейчас Брайд смог разглядеть, что основание этого непонятного оружия попросту уходит прямо в мышцу плеча. И ни шрама, ни чёткого соединения кожи стреги с кожей? хлыста не наблюдалось — как будто всё это было единым целым. И оружие и сама плоть.

— Что это такое?

— Шеер, — стрега сказала это с неким трепетом в голосе. — Оружие жрецов Гоара. Повелителя пламени. Хозяина битв.

— Оно что — часть тебя? — удивлённо спросил Брайд. — Оно... живое?

— Ну, в какой-то мере. Шеер — порождение магии Гоара. В некотором смысле, да — живое. Но это именно оружие, не более. Чуть более живое, чем меч, но чуть менее живое, чем эвокат. И да, теперь мы одно целое. Жрецов Гоара соединяют магией с шеером ещё в детстве. В Эльвейне считается, что только маги, берущие Силу от Гоара, — как раз созданы для боя.