Перед сном няшки прискакали ко мне в постель и принялись чирикать взахлёб о новеньком мальчике в классе, который вначале был просто замечательный - вежливый, не толкался, ничем не бросался, - а теперь стал сорвиголовой и проказником.

– Он бросил в меня комок из газеты, попал прямо в лицо, вот сюда под глаз, я даже ревела, - пожаловалась Анечка, показывая тоненьким пальчиком ушибленное место на щеке, где от газетного "снежка" не осталось никакого следа.
– А говорил, что ему интересно со мной играть! Нельзя мальчишкам доверять, они вредные!
– И положила голову ко мне на колени.

– Но не все же, есть и хорошие мальчики, - стала я успокаивать её, поглаживая по кудрявым спутанным волосам.
– Папа наш и Никита, к примеру. И ещё есть много хороших парнишек.

– Только папа и Никита хорошие, а больше и нет!
– категорично возразила Юляшик, примостившись у нас с Анютой в ногах.
– Все они нехорошие, девочек задирают! Ненавижу их!
– И сморщила презрительно своё красивое личико.

– Вот вырастешь и отомстишь этому сорванцу тем, что не будешь отвечать на его ухаживания, - продолжала я успокаивать Анечку.

– Фи, больно надо ждать, когда вырастешь!
– возмутилась Юляшик.
– Я отомщу ему за тебя, Аня, завтра - стукну его хорошенько рюкзаком.

– Никаких драк!
– одёрнула я сестрёнку.
– Вы же девочки, вам стыдно драться!

– Ага, мальчишкам можно ударять друг друга рюкзаками и пинаться тоже можно! А нам, девочкам, почему должно быть стыдно? Мне ни капельки не стыдно, ни маленечко, - заспорила Юля.
– Это просто нечестно!
– закончила она своей любимой фразой.

– Делай как знаешь, только потом, когда он побежит жаловаться учительнице или своей маме, тебе же попадёт, - предостерегла её.

– Я так стукну, - хитро улыбнувшись, важно произнесла Юляшик, - что он меня сразу зауважает и никуда жаловаться не побежит. Вот увидишь!

Вторая няшка вдруг горько расплакалась:

– Тебя зауважает, а меня нет... Я не люблю драться... Он же не будет знать, что ты за меня стукнула!

– Так я ему скажу!
– закричала Юляшик.
– Ты чё, не понимаешь?!

Я сгребла обеих в кучу малу и принялась щекотать. Скоро в комнате установился настоящий хохотун-грохотун. Пришёл Никита и тут же влился в него. Мы бесились и ржали, пока мама не напомнила снизу, что пора всем на боковую.

Несколько вечеров подряд занятия проходили - и у "народников", и у "современников" - довольно спокойно. "Бабушкина юность" получалась зажигательной и забавной. Мы добились такого быстрого темпа, что иногда казалось: отдельные куплеты старых песен по скорости не совсем подходят под него. Но Никита отказался менять что-то в нашем музыкальном сопровождении.

– Будем подстраиваться под то, что мы собрали, - заявил он, - если станем постоянно всё переделывать, так и не дойдём до конца.

Я восхищаюсь братом: насколько всё же он собран! Умеет чётко продумать и скрупулёзно шаг за шагом осуществить задуманное.

В космическую феерию, которую хореограф назвал "Звёздные пришельцы", Никита тоже кое-что внёс своё. Его идеи Тищенков принимал как само собой разумеющееся.

С Заринкой Крылосов, похоже, помирился. Они друг с другом переглядывались и обменивались улыбками.

Со мной Лёха был сух и вежлив, никаких разговоров не вёл, не задирал и не прижимал к себе, наоборот, старался держать дистанцию. Я как-то сразу успокоилась и расслабилась. Оказавшись близко от него, не напрягалась, старалась не быть чувствительно-восприимчивой. Это же Крыса! Я не должна это забывать! И что мне вздумалось млеть от его прикасаний!

Тем более дружба наша с Ричем, похоже, всё крепла. По правде сказать, она расцветала и между ним и Никитой. А ещё Дашей. Мы стали всё чаще ходить вчетвером. Мне это было на руку, поскольку Лакман, как парень, меня не волновал. Да, приятно с ним разговаривать, шутить, но почему-то воспринимаю его, как брата или подружку.

К счастью, он тоже не проявлял ко мне особых чувств с того откровенного разговора, по крайней мере, не говорил о них, хотя нередко брал меня за руку или дружески приобнимал за плечи.

В субботу Тищенков решил усложнить конец программы переворотами. Никита и Лёха должны переворачивать партнёрш как в сальто, причём одновременно. Оля Дюжева, оказалась очень понятливой, к тому же она занималась несколько лет гимнастикой во Дворце спорта. Кувырок назад у неё получился пусть не очень чистым, но с первого раза.

Крылосов внимательно выслушал объяснения хореографа, куда ставить руку, на что направлять усилия. После того как Никита показал со мной всё на практике, добавив от себя, что и как надо делать, он уверенно заявил: