Атропа направилась в келью, как вдруг услышала чей-то крик. Она насторожилась. Из-за угла выбежала огромная крыса.

— Фу какая гадость!

Хвостатая не обратила на неё никакого внимания. Тогда Атропа пошла дальше. На лестничном пролете ей попалась странная женщина в грязно-коричневой мантии. В её неприятной улыбке виделось нечто зловещее.

— Я видела у вас крысу. Вот такую! Здоровая как собака, — сказала ей Атропа. Женщина, сбросив капюшон и показав белоснежные волосы, в ответ легонько кивнула головой, не переставая оскалисто улыбаться.

Взмах кинжала был молниеносным.

Не пора ли остановиться после Выша?

С такой мыслью прилег Маркус на кровать, ожидая возвращения Атропы. Время шло, а её всё не было. Рудольф весь вечер говорил про то, как им предстоит восстановить былое величие королевства.

В такие моменты его словно подменяют. Вот живет человек, интересующийся простыми мелочами жизни: служба богу, возделывание земли, чтение священных книг, гуляние на ярмарках и освистывание грубых мистерий на городской площади. Всё, казалось бы, правильно и опрощено — ибо идет от самой души, от потребности жить и даровать свои чувства другим без всякого подвоха.

Но потом такого человека настигает буря. Он размышляет не о простом, а о материи, недоступной всякому. Такой человек становится властным глашатаем. Такого уже не остановить: памфлет за памфлетом, призыв за призывом, одно хитрое слово за другим. Маркус охотно слушал пространные речи друга до той поры, пока не раскрылась вся правда о Дрекаваце. Теперь он делает это больше из вежливости. Голова, правда, пухнет после монолога.

— После Выша, говорю вам, предстоит объединиться снова. Выш только начало великого возрождения. Негоже быть королевству без короля. Нужно найти его.

— Как по мне, ничего не изменилось с исчезновением Бертольда, — заметила Брассика.

— Ой, неумное дитя, — махнул рукой раздраженный Рудольф.

— Да зачем вам всё это, отец Рудольф? — спросил Маркус. — Я искренне не понимаю, чего стоит королевский двор? Словно королевская власть сделала нашу жизнь лучше.

— Потому что тогда мы были силой, Маркус. Сейчас мы слабы перед натиском внешних врагов, остались без крова и еды, — ответил священник.

— Началось, — Маркус закатил глаза в недовольстве.

— Ну где же Атропа? — Брассика поднялась с кровати, заглянула в окно и ужаснулась. — Ой, снаружи что-то происходит.

Маркус с интересом выглянул в окно — возле ворот заговорчески пылало множество факелов. Кто будет собираться возле замка магов Эйны в глухую ночь? Вряд ли доброжелатели.

Из коридора послышался шум и суматоха, затем крик отчаяния и боли. Дверь отворилась, показалась седая женщина:

— Берегитесь, тут… — успела сказать она, прежде чем клинок вышел прямо из её горла. Пол обагрился кровью. Брассика вскрикнула, а Рудольф немедля перевернул кровать для создания преграды. Маркус броском добрался до янтарного меча. Подарок от Доминеи в его руке светился живым золотом. Жертва упала, и за ней, как воплощенная тень, показался человек в грязной рясе и с крайне грубыми чертами лица. Его черный рот громогласно произнес:

— Еретики, отступники и поганая шваль. Смерть им!

Он самоуверенно побежал навстречу Маркусу. Меч вспорол грязнорясому живот: упав навзничь, мужчина лишь всхлипнул и больше не подавал знаков жизни.

— Что здесь происходит?! — Брассика смотрела на распластавшийся труп.

Из открытой двери слышался шум яростного сопротивления. Кто-то читал заклинание, звенели клинки.

— Это нападение, — заявил Маркус. — Мы должны уходить, в комнате нас легко возьмут штурмом.

Маркус, Рудольф и Брассика выбежали в коридор. Лежавшие тела издавали стоны, изгибались в страдании. Маркус повёл остальных в донжон.

— У вас есть потайные коридоры? — спросил он Брассику.

— Я не знаю. Учеников не посвящают в такие тайны.

— Вот как? Иерархия! — усмехнулся священник. Девушка в ответ бросила в него гневный взгляд.

— Давай найдем Атропу? — предложила Брассика, потянув за рукав Маркуса.

Но он хотел уйти как можно скорее из замка. Опыт воина подсказывал ему, что шанс пережить внезапное нападение совсем мал. В такой ситуации только реакция и быстрота спасают от смерти.

— Лучше уйти, — с толикой печали сказал он.

Атропа посмотрела на него, как на предателя.

— Это же Атропа!

Из коридора показался грязнорясый. Брассика прочла заклинание — и костяное копье пригвоздило сектанта к стене. Для безопасности она пустила ещё два копья: «Пусть повисит!»

Маркус присвистнул от увиденного.

— Ты стала воином!

— Я тоже считаю, что мы должны спасти Атропу, — признался Рудольф. В его руке молот блестел серебром, набалдашник покрывал тонкий узор из цветков и листьев.

— Двое против одного. Ладно. Живо на четвертый этаж.