Брассике она передала рукой, помеченной тяжелым ожогом, старую облезлую книгу.

— Потом всё поймете, леди. Должна сказать, что я не поддерживаю идею директора. Вы всего лишь ученица. Это не ваше дело — сражаться со столь могущественными врагами. Но я человек исполнительный и верный Ларсу. Желаю вам всем удачи. А теперь прыгайте в портал, пока сюда не ворвались сектанты.

Перед самым прыжком, Маркус повернулся к двери, где стояла наготове Фредерика. Баррикадное нагромождение шкафов сотрясалось от ударов вне комнаты. Она тоже повернулась, на её обожженном лице показалась сердечно принятое сожаление.

— Я забыла сказать — остерегайтесь Албина!

В прилеске находилась тонкая хибара. Внутри неё нагромождались тюки с давно заплесневевшим зерном, а на столах битая глиняная посуда лежала несносными черепками. Идут годы, природа возвращает естество в местах, где некогда владычил людской род.

Маркус заострил меч найденным бруском точильного камня. Наверное, здесь когда-то стоял хутор с самостоятельной крестьянской семьей. В семье было шестеро или семеро, они жгли и выкорчевывали лес, отбирали у него право на спокойную жизнь ради права хорошо жить самим. Крестьянский люд вспахивал и засеивал землю, богато впитавшую золу, радовался крепкому урожаю и праздновал его. И так каждый год, пока не пришла гоблинская чума.

Теперь от людей осталась только эта хибара. Как она ещё не сгорела от лап гоблинов, не была ограблена и разрушена?

Перемещение через портал удалось сделать без лишних приключений. Как и сказала Фредерика, их выбросило на рассвете в небольшую пещеру, воющую ветром и сырую ноябрьским дождем. Внутри имелся примитивный алтарь, вероятно сделанный гоблинами, множество масляных свеч горели тусклым зелёным светом. Маркус поспешил вывести их оттуда на свежий воздух.

День они провели в дозоре. Атропа, как лучшая из всех лазутчица, постоянно приносила вести с полей, Маркус всё записывал на карте, стараясь понять, каково их положение в тылу врага. Он также подозревал, что у остроухих есть некий дар сокрытия в тени, что Атропе легко растворяться меж деревьев и кустов, но прямо спросить об этом у неё было совестливо.

Поскольку съестных запасов взять с собой не удалось, Рудольфу, как не слишком приспособленному к разведке, пришлось заняться поисками еды. По его словам, местность под воздействием гоблинского нашествия или иных неведомых сил обеднела на живность. Раньше в реках плескалась рыба, а в лесах водились косули и олени. Рудольф долго мучился, бродя по прилеску, однако собрать удалось лишь горсть мелких бледно-розовых ягод и полудохлого зайца. Весь измазавшийся, он освежевал его на глазах у Брассики, сидевшей в хибаре вместе с Маркусом.

Брассика долго смотрела, как перед ней разделывают тушку, затем громко фыркнула и вышла на улицу. Маркус пошел за ней.

— Ну готовить же нужно, Брас, что ты как маленькая, — сказал он, глядя на скривившееся лицо девушки.

— Да понимаю. Но вид потрохов не дает сосредоточиться на книге.

— Тебе удалось выяснить, что в ней полезного?

— Я ищу подсказки или шифр от Фредерики или Ларса. Пока не нашла.

— Сплошная абракадабра на страницах? Я ваши формулы читать не умею, если что.

Брассика засмеялась.

— Там нет абракадабры. Это трактат школы алхимии.

— Они перепутали книгу? Дали не ту?

— Похоже, дали именно ту.

— Так зачем тебе алхимия в походе?

— А зачем нам артефакт рунического типа из библиотеки Выша, который ещё стоит разыскать в руинах города?

Маркус задумался. События развивались слишком быстро. Их в спешке выбросили из Эйны в неизвестные дебри, без припасов и четкого плана. У Брассики против Королевы гоблинов имелся хотя бы авантюрный план. Но он был! А сейчас им дали подсказку в виде рисунка, несколько странных вещей из волшебного ларя и пожелали удачи в виде пинка под зад.

Раньше он беспокоился за Брассику, наивную ученицу из гильдии магов. Но девушка на его глазах превращалась в храброго человека, способного не только говорить о деле, но и претворять это самое дело в жизнь. И ему это нравилось — так ведут себя простые люди, не усложнившие себя ношением белых мантий перед простолюдинами. Где-то в глубине души показалось, что ему не претит служить ей так, как она сама того хотела. Брассика же перестала называть всех своими слугами.

К приключению у неё зародился азартный дух и жажда первооткрывательницы.

Что до Атропы, то она никогда не вызывала в нем беспокойства. Чудная простачка, она нравилась ему во всем и не вызывала чувства чуждого. Эта остроухая не гнушалась ни грязной работенки, ни боя с врагом. С такой и черта повалить можно, подумал он.

Но страшно было за Рудольфа. Друг заверил, будто отрекся от демона, перестал прислуживать злу. Но как это проверить?

Из кривых сосен показалась фигура: словно тень она выползла на заросшую поляну. Маркус взялся за эфес меча. Образ, блестящий от плаща, воплощался всё четче, рука энергично махнула.