— Мой Император, — произнес Ю Си, твердо глядя на него, не двигаясь с места, — если мы сожжем здесь все — исчезнут все доказательства.

Император с выражением неимоверной усталости смотрел на него, а затем прикрыл глаза на мгновение, после чего резко развернулся и посмотрел на Шена. От такой смены внимания тот несколько опешил.

— Призрак Хань Синь был здесь, — произнес император. — Это на самом деле была она или?..

Шен никогда прежде не видел такого лихорадочного блеска в его глазах.

— Сейчас я никого не вижу, — честно признался он.

Император протяжно выдохнул.

— Однако… я полагаю… — осторожно продолжил Шен. — Она может быть привязана не к месту, а к человеку.

Взгляд императора постепенно наполнялся потрясением по мере того, как до него доходило осознание этих слов.

— Ты хочешь сказать, что все эти годы… она могла быть рядом?

Шен ощутил неприятное тянущее чувство в районе живота. Взгляд императора был красноречивее любых слов: теперь Шен не сомневался, что он говорит о своей возлюбленной, оставившей его много лет назад. Шен так близко подобрался к такому же чувству полнейшей безысходности, которое читал сейчас в глазах императора, что у него перехватило дыхание и горло сдавило.

Он молчал, потому что не мог выдавить из себя ни слова.

Впрочем, спустя мгновение император взял себя в руки и отвернулся, больше не требуя немедленного ответа. Ю Си все еще в ожидании смотрел на него, не сдвинувшись с места, чтобы выполнить предыдущий приказ.

Император прикрыл ладонью глаза и покачал головой.

— Просто отдайте наших лошадей, — произнес он. — И мы уедем с рассветом.

Императорский кортеж прибыл на постоялый двор после заката. К ночи погода совсем испортилась, и все окна плотно закрыли. Дождь стучал по крыше и деревянной террасе, размывал тропинки во внутреннем дворе и срывал с деревьев молодые листья. В небольшой гостиной, освещенной свечами, за столиком собрались Чи Лули, Чи Тау, Биши и Му Фань.

— За весь день я так и не смог его увидеть, — хмуро произнес Му Фань.

Лули одарила Биши оценивающим взглядом и не терпящим отказа тоном спросила:

— Думаешь, ты сможешь незаметно проникнуть к Шаолу и поглядеть, как он?

Дух кинжала снисходительно улыбнулся и отозвался, легонько постучав пальцами по столу:

— Для меня нет ничего невозможного.

— Тогда иди и проникни к нему! Мы будем ждать прямо здесь! — воодушевилась девочка.

Му Фань возразил:

— Пусть он искусный воитель, ему никак не пройти незамеченным через пост контрольного бюро, а если его схватят — нам несдобровать.

— Не волнуйся, — уверенно произнесла Лули.

Ее кузен нахмурился.

— Послушай…

— Вот увидишь, нам не о чем переживать!

Чи Тау, наблюдающий за развитием беседы, выдохнул и покачал головой.

В дверь постучали. Спорщики вздрогнули и настороженно уставились в ту сторону. Дверь отворилась. На пороге стоял плотный старик с кустистыми бровями — отец Му Фаня и дядя Чи Тау и Чи Лули.

— Он все слышал? — шепнула Чи Лули, поднимаясь из-за стола.

— Не думаю, — шепнул в ответ Му Фань.

Дети поприветствовали его, только Биши остался невозмутимо сидеть на месте. Му Ван прошел внутрь и огляделся по сторонам с таким видом, будто озорники могли разукрасить стены или привнести другие существенные изменения в комнату.

— Как вы тут устроились, все в порядке? — произнес он, оборачиваясь. — Тау и Лули впервые на весенней охоте, Фань, ты хорошо за ними приглядываешь? Слышал, недавно вы ввязались в неприятности вместе с Шаолом.

— Э-э… Все не так. В смысле, я приглядываю за Тау и Лули, но ни в какие неприятности мы не ввязывались.

— Вот как? — наигранно удивился Му Ван и достал из кармана подозрительно знакомый кусок ткани. Обмахнувшись им, будто платком, он продолжил: — И ты, конечно, не сбегал из Ланьюа с этой вещью, не уплатив ее полной стоимости?

Му Фань переглянулся с Лули.

— Моя копия на месте, — гордо сообщила девчонка. — Это твой оригинал.

Му Ван вздохнул и покачал головой. Затем он взял стоящий у стены стул и придвинул к столу. Усаживаясь, он предложил:

— Вот что, давайте так: я не буду ругать вас за проделки, но вы должны рассказать мне обо всем, что случилось.

Лули еще раз переглянулась с Фанем. Чи Тау, который не участвовал в «проделках», сложил руки на груди и выжидательно посмотрел на свою сестру.