Рассказ, начатый Лули, по ее разумению, должен был затянуться, однако на деле не занял и пяти минут. Она в подробностях изложила все события после того, как они очутились в Каньоне Страха, а то, что забывала — подсказывал Му Фань.

Выслушав все, Му Ван тяжко вздохнул.

— Вы должны быть наказаны, однако я не могу вас винить. Ваш порыв раздобыть лекарственный артефакт был исключительно во благо будущего нашей страны.

Лули покосилась на Биши. Она была более чем уверена, что последнее, о чем думала она со своим компаньоном, отправляясь на поиски сокровищ — это будущее страны.

— Отец, — мрачным тоном начал Му Фань, — Шаол ведь поправится?

Му Ван покачал седой головой. Его цепкий взгляд приобрел особую строгость, он поднялся из-за стола и произнес:

— Фань, иди за мной.

Остальные проводили их взглядами. Когда дверь за ними плотно затворилась, Лули подняла голову и прошептала:

— Так… наверное, стоит еще немного подождать, прежде чем ты проникнешь к Шаолу.

Биши коротко кивнул.

Му Ван отвел сына в отдельную комнату и продолжил с того места, на котором прервал беседу:

— Шаол поправится. Он — наше будущее. Если мы лишимся его, а император уйдет без наследника… мы потеряем все. Фань, будь серьезнее. Ты не можешь допустить, чтобы подобное повторилось.

— Да, отец. — Му Фань низко опустил голову, однако затем вновь поднял ее, решившись на вопрос: — Но ты говорил, что император Хуан еще жив. Значит, будущее…

— Мы обязаны разыскать его и вызволить из заточения. Сын не должен так поступать со своим отцом, даже если возомнил себя сыном неба. Однако император Рун Хуан очень стар. Даже если бы мы вылечили его — он не сможет продолжать править.

— Но Шаол никогда не хотел быть правителем! Он даже не думал об этом! — воскликнул Му Фань.

— Есть желания, а есть долг. Шаол — сын второй принцессы, он — единственный наследник императорской крови.

— Он не согласится… — прошептал Фань. — Он хочет стать ученым…

— Бессмысленно сейчас обсуждать это. Я уверен, когда время придет — Шаол примет верное решение. Юсон ведет Цженси к краху, золотая эра правления его отца обратилась пеплом. Пророчества возвещают о темных временах, на востоке уже произошли трагедии, забравшие тысячи жизней, простой народ страдает, а Юсон вместо решения проблем развлекается весенней охотой.

Му Фань сжал руки в кулаки и мрачно уставился в пол.

— Надеюсь, ты понимаешь, что стоит на кону, — произнес Му Ван и, дважды хлопнув его по плечу, покинул комнату.

В это же время в другой части постоялого двора перед воинами контрольного бюро застыл Ир Шитан.

— Пустите меня к сыну! — прокричал он.

Воин контрольного бюро заступил ему дорогу, выставив перед собой меч в ножнах.

— Вы не можете пройти.

Шитан окинул его мрачным и высокомерным взглядом, а затем закричал:

— С кем ты думаешь, ты разговариваешь?! Я — министр финансов! Чиновник второго ранга! Посмеешь преградить мне путь оружием?! Где Ю Си?! Я хочу видеть твоего командующего!

Воин нахмурился.

— Прошу вас успокоиться…

— Успокоиться?!

— Мы исполняем приказ командующего Ю.

— Думаешь, твой командующий сможет оградить тебя от всего?! Немедленно зови его сюда, если служба все еще дорога тебе!

Воин не сдвинулся с места.

— Прошу вас проявить терпение, — произнес он.

Шитан чуть не взорвался от злости.

— Похоже, семья Ир уже не так влиятельна… — произнес с наигранным сочувствием низкий голос. — Что такое, вы столько трудились ради Его Величества, но император пренебрегает вами… Командующий Ю настолько в себе уверен, что смеет держать вас на пороге?

Ир Шитан резко развернулся к стоящему на террасе седовласому старику.

— Сановник Му, — сдержанно поприветствовал он. — Погода нынче не располагает для прогулок, так что вы здесь делаете?

Му Ван приблизился к нему и произнес:

— Пришел на крики.

Выражение лица Шитана стало мрачно-настороженным. Он обернулся к воину контрольного бюро и сухо произнес:

— Я бы хотел увидеть Его Величество.

Тот не двинулся с места.

— Доложи! — взорвался Шитан.

Внезапно двери разъехались, и на улицу вышел главный евнух. Его губы озаряла легкая льстивая улыбка. Он поклонился сановникам, стоящим во дворе, и заискивающе произнес:

— Прошу прощения, министр Ир, сегодня мы проделали длинный путь, и Его Величество уже отдыхает.