— Это не твоя вина, — произнес он.

Губы Муана тронула легкая усталая улыбка.

— Это не твоя вина, — серьезно повторил Шен. — Я был зол и вымещал свою боль на тебе, когда говорил, что это ты виноват. Я на самом деле так не думаю.

Муан тяжко вздохнул.

— Конечно, не думаешь. Ты как обычно винишь во всем себя, — пробормотал он.

Шен промолчал, но его взгляд был красноречивее слов. Глядя на него, Муан понимал, что не знает, как убедить его хотя бы в том, что они оба виноваты или оба не виноваты. В конце концов, это вина Админа. Но если он скажет об этом, Шен обязательно отметит, что все из-за того, что Админ нацелился на него.

— Послушай, — наконец, произнес Муан, — ты не сходишь с ума. Все твои чувства вполне нормальны. Мне было бы очень обидно, если бы ты легко пережил мою утрату. — Он потянулся и взял его за руки. — Я помогу тебе справиться со всеми последствиями. Я был катализатором всех твоих эмоций — я им и останусь.

Шен пристально посмотрел на него.

— Когда ты стал таким сладкоголосым? — скрывая за усмешкой смущение, спросил он.

Вместо ответа Муан потянулся и вновь обнял его.

Спустя какое-то время Муан сменил его повязку, а Шен полностью успокоился и спросил:

— Так ты не злишься на меня за ночную эскападу?

Муан перевел на него взгляд. В глубине синих глаз плескался целый ворох эмоций.

— Не злюсь? Конечно, я злюсь! Это было так безрассудно! Однако я ожидал чего-то подобного.

— Ты ожидал, что я внезапно перемещусь в черный замок и встречусь там с Админом? — поразился Шен, и Муан не понял, издевается ли он или говорит серьезно.

— Нет, — терпеливо пояснил мечник, — но я ожидал, что, если появится возможность, ты бросишься сражаться с Админом, сознательно оставив меня позади.

Шен промолчал. Глядя на него, Муан порадовался, что ему хотя бы хватило совести сделать виноватый вид, но не отрицать очевидное.

— То, что я это осознаю, не значит, что я с этим смирюсь, — заметил Муан. — Если потребуется тебя привязывать — я буду тебя привязывать.

Он посмотрел на Шена. Лицо того приняло задумчиво-заинтересованное выражение, словно угроза быть связанным старейшиной пика Славы не показалась ему такой уж отталкивающей.

Лошадей уже запрягли, когда Шен с Муаном вышли на крыльцо. Эра задумчиво посмотрела на брата, гадая, рассчитывать ли на его меч на сей раз или сразу принять руку помощи Ала.

Шен осмотрелся по сторонам и увидел, как сокол приземлился на руку императора. Тот отвязал от его лапки послание, и птица аккуратно взобралась на его плечо.

«Он все это время мог держать связь со своими людьми?» — поразился Шен.

Он совершенно не учел такой возможности, хотя сейчас это казалось очевидным. Он продолжил смотреть на императора, пока тот разворачивал послание и хмурился, читая скудные строки.

Ю Си стоял неподалеку и, вполне очевидно, являлся единственным, с кем император захотел бы поделиться полученными сведениями. Шен приблизился к ним.

Император увидел его приближение, повернулся и произнес:

— Дети пропали.

Утром основная часть императорского кортежа двинулась дальше в столицу. Главному евнуху и контрольному бюро по-прежнему приходилось притворяться, что император едет в своей повозке. Снялись палатки, что были выставлены у городских стен, вздохнули с облегчением местные власти.

Однако на постоялом дворе «Благодатная персиковая сень» все еще было оживленно. Остался Му Ван со своими людьми, которые осматривали окрестности в поисках его сына. Остался Шитан с сыном, лежащем без сознания, и дочерью, спокойно почивающей во внутренних покоях. Остался пенсионер Хань Ян, объяснившись желанием насладиться красотами города. И, конечно же, осталась часть контрольного бюро.

Солнечные лучи наполнили светом комнату. Риту хотелось поспать подольше, но стало слишком жарко и сон ее сделался прерывистым и чутким. Голоса, доносящиеся откуда-то со внутреннего двора, дразнили ее любопытство. Еще не до конца пробудившись, она стала думать, как там Аннис.

Во внутреннем дворе суетились.

«Наверное, время к обеду», — подумала девушка.

Но нет, дело было не в обеденных приготовлениях. Судя по тревожным тонам переговаривающихся голосов, произошло что-то неприятное.

И тут на проснувшуюся Риту волной осознания накатили все воспоминания. Отец рассказал ей, что Шаол ранен и к нему не пускают, и дедушка тоже под стражей после того, что произошло в Кушоне.

Риту подскочила с кровати, быстро привела себя в надлежащий вид и вышла наружу. Все кругом были заняты своими делами: хоть и выглядели суетливо, Риту никак не удавалось отвлечь кого-то из спешащих людей, чтобы расспросить о происходящем. Она почти смирилась и думала отправиться на поиски отца, когда углядела знакомого с ночи воина контрольного бюро. Он говорил с мужчиной в дорогой одежде. Судя по его услужливому виду, это мог быть хозяин постоялого двора.