— Что значит быть богом… — повторил Шен.

Админ продолжил:

— Чтобы доказать себе свою божественность, я должен был создать жизнь.

Подождав и не дождавшись восхищения на лице собеседника, Админ принялся расхаживать из одного конца балкона в другой.

«Система, ты точно ничего не активировала? — спросил Шен, на мгновение забыв, что она ему не отвечает. — А то слишком уж похоже на классическую сцену того, как злодей толкает длинную речь о своих мотивах вместо того, чтобы просто прикончить героя».

Админ тем временем продолжал:

— За столько лет скитаний вознесшегося существа я потерял свое тело, утратил свой облик и почти забыл свое имя. Но потом возмущение в энергиях пробудило меня от дремы. Я увидел возможность оказаться в другом мире и любопытство взяло верх. К тому времени я почти утратил веру. Но в вашем мире я увидел подобие разума, называемое искусственный интеллект. Конечно, обычные люди не способны были вдохнуть в него истинную жизнь, но я-то придумал, что добавить, чтобы это стало возможным.

— И так ты создал Систему?

— Именно! Все ради Системы. Ее существование — подтверждение моей божественности!

— И что же ты добавил, чтобы сделать ее живой?

— Я добавил душу.

Подняв зеркало, какое-то время Ю Си одиноко стоял посреди грота, но ни сущностей прошлого, ни видений больше не было. Тигренок нежно ткнулся носом в его ухо, напоминая о реальности, и Ю Си медленно побрел в ту сторону, откуда пришел.

Глаза вновь затопил голубой свет, а затем он оказался в длинном узком коридоре, оплетенном корнями. Было темно, и далекий выход был лишь немного светлее окружающего пространства.

В какой-то момент Ю Си споткнулся и уперся плечом о корни, чтобы не упасть. Он чувствовал себя странно. После того, как та женщина сказала, что ребенок горит изнутри, он и сам будто ощущал поднимающийся в теле жар. Помедлив, он дотронулся лбом до прохладных корней, и в тот же миг зрение захлестнуло видение. Он увидел персиковый сад и девочку лет тринадцати, ходящую с большой лейкой от дерева к дереву. На краю сада росло раскидистое дерево и звучал детский плач.

Девочка поставила лейку, огляделась по сторонам и перебежками от дерева к дереву добралась до раскидистого великана на границе сада. Там между корней она обнаружила колыбель с младенцем.

— Что? — прошептала она. — Они и таких малышей воруют? — в голосе ее слышалась досада и возмущение.

Ребенок, увидев девочку, перестал плакать и смотрел на нее пытливыми черными глазками. Закусив губу, она с сомнением посмотрела на младенца, а затем осмотрелась по сторонам. В саду по-прежнему никого не было. Тогда она аккуратно подняла ребенка, прижала к груди и пустилась прочь.

Ю Си проводил их взглядом. Видение развеялось.

Она была так молода в этом видении. Он не запомнил ее такой. Однако ее черты надежно сохранились в его памяти.

Эта девочка превратилась в ту женщину, которую он называл своей матерью первые десять лет жизни.

Направляемый Системой, Ер добрался до соледобывающей шахты на мече. У входа находилась большая группа рабочих. Они отдыхали или, может, ожидали своей смены.

— Что вам здесь нужно? — крикнул один из них, когда Ер невозмутимо прошел мимо и почти добрался до жерла входа.

Ер понадеялся, что если его игнорировать — он отстанет, и хотел продолжить путь, но Рэн остановился и развернулся.

— У вас здесь что-то произошло? Я заклинатель из ордена РР.

Окликнувший его мужчина сперва смешался, но затем кивнул и предположил:

— Вас прислал магистрат? Давеча мы закончили прокладывать ствол к новой залежи и приступили к работе, но внезапно стали дурно себя чувствовать, мерещилось всякое, так испугались, что теперь все отказываются туда возвращаться.

[Это именно то место, куда вам нужно], — сообщила Система.

— Да, я как раз по этому вопросу! — воодушевленно воскликнул Ер, чем заставил мужчину перед собой опешить. — Мне нужен проводник до того места — и я решу ваши проблемы!

Звучал он решительно, но мысленно иронично добавил: «Или создам новые».

«Я не позволю тебе никому навредить», — тут же отреагировал Рэн.

Ер промолчал. У оппонента настолько отсутствовало чувство юмора, что даже было неинтересно его подкалывать.