– Дама обещала все танцы мне, – очень любезно отказал Райдер, обвивая рукой мою талию.

Акробат вздохнул и удалился.

– Вы ужасный собственник, – укорила я.

– Даже не отрицаю, – засмеялся лэйр-Альвентей. – Этой ночью я ни на мгновение не хочу выпускать вас из рук.

– Рэй! – я почувствовала, что краснею.

– Это правда.

Он коснулся губ беглым поцелуем; глаза так и горели в прорезях маски. Новая мелодия избавила меня от необходимости отвечать: Райдер тут же подхватил ритм нового танца и закружил меня под звуки скрипок и виолончели.

– У меня самое большее полчаса, – выдохнула я Рэю на ухо, когда фигура танца позволила приблизиться близко.

Райдер кивнул, дав понять, что помнит о том, что для возвращения домой мне нужно укромное место, а не большая толпа гостей вокруг. И платье, я должна успеть забрать своё платье, а необыкновенный, отливающий серебром наряд Птицы оставить в доме на Тисовой аллее.

– Не хочу с вами расставаться, – выдохнул-пожаловался Рэй.

Краем глаза я увидела, как в приоткрывшуюся дверь бального зала скользнул мужчина в белой полумаске и форме дворецкого. Быстро лавируя между танцующим парами, он приближался к отдыхающим возле миниатюрного фонтана хозяевам. Не сразу сообразила, что мы больше не двигаемся в такт музыке: Рэй остановился, но продолжал удерживать меня за талию, а сам тоже смотрел на человека в белой маске. Тот уже протягивал дэйну Риоверу какой-то конверт. Скрипки продолжали надрываться, им эхом вторила виолончель. Хозяин-День развернул письмо, а через несколько мгновений обессиленно опёрся о высокий бортик фонтана. Протянул листок супруге. Мы с Рэем находились довольно близко к фонтану: маски мешали видеть лица хозяев бала, но по их позам легко читалось, что новость в письме содержалась неприятная. День и Ночь посмотрели друг на друга. Кружились пары, захваченные беззаботным весельем, а у меня почему-то заныло сердце. Дэйна Риовер приложила ладонь к губам, повернулась к гостям: в её позе сквозила растерянность. Её муж сделал шаг вперёд, с усилием расправил плечи, поднял руку. В то же минуту мелодия оборвалась. Когда дэйн Риовер заговорил, его негромкий голос услышал каждый человек в огромном зале.

– Дорогие гости, мне очень жаль прерывать этот чудесный бал и подобрать слова для новости, которую мне принесли минуту назад. Новости, которая уже летит по всей нашей империи. С прискорбием должен сообщить вам, дорогие мои, что император Ландер Первый скончался. В Роумстоне объявлен всеобщий траур и остановлены все увеселительные мероприятия.

Зал слаженно ахнул, а у меня сердце заколотилось в горле. Рука Райдера на моей талии сжалась крепче. Я подняла глаза: он сжал губы, уставившись в какую-то точку поверх моей головы. По залу побежали перешёптывания вперемешку с возгласами; кто-то зарыдал. Хозяин неживым голосом отдавал распоряжения, откуда-то появились лакеи с подносами, уставленными поминальным вином: я узнала его по цвету. Праздник закончился.

Рэй сместил ладонь и принялся поглаживать меня по спине; видимая часть его лица выражала глубокую задумчивость. Я не торопилась разбивать молчание, подхваченная общим потрясением и своими собственными тёмными мыслями: что изменится лично для меня теперь, с кончиной человека, разбившего мою жизнь?

Я механически взяла протянутое лакеем вино, пригубила вместе с гостями, не чувствуя терпкого вкуса, да и злорадства тоже не чувствуя. Ландера больше нет, болезнь окончательно прибрала его.

Перед глазами чиркнуло: в подставленную ладонь Райдера шлёпнулась записка. Он неохотно убрал от меня руку.

– Это срочное, простите, Дэри. Я прочту и будем выбираться отсюда. Мне бесконечно жаль, что ваш праздник испорчен. Но такого я предугадать не мог.

– Никто не мог, – мягко сказала я.

Рэй отошёл чуть в сторону и нетерпеливо развернул послание. Тёмно-зелёная с серебром маска мешала, но мне показалось, что он хмурился, читая. Скомкал записку, а следом над ладонью полыхнули алые искры, обращая бумагу в пепел. Ладонь сжалась в кулак.

– Плохие известия? – испугалась я.

Райдер неопределённо дёрнул плечом, криво ухмыльнулся.

– Пока не знаю. Пойдёмте, ласточка. Я провожу вас хотя бы до своего дома, оттуда вы сможете незаметно улизнуть к себе.

Он крепко сжал мою ладонь в своей, и мы принялись пробираться сквозь взволнованную толпу к выходу. Риоверы провожали гостей на крыльце, поникшие и расстроенные. Магическое освещение в парке притушили, убрав яркую праздничность и нарядность. Откуда-то бесшумно вынырнул Сэлвер.

– Домой, господин? – прогудел он.

– Да ладно тебе, Сэл, – отмахнулся Рэй. – При дэйне Тальрис зови меня как обычно. Домой.

Мы забрались в поданный экипаж вдвоём: Сэлвер занял место рядом с кучером. Райдер сел рядом, сразу же приобнял, прикрыл меня коротким плащом.

– Вы замёрзли.

– Это нервное. Что там было, в той записке?

– Мне нужно уехать, Дэри. Возникли некоторые безотлагательные вопросы, требующие срочного решения, – он длинно вздохнул, стащил с головы шляпу и швырнул на сиденье напротив. Полумаска полетела следом.

– Какие-то серьёзные проблемы?

Я тоже стянула свою маску.

– Не думаю. Просто несколько неприятных… организационных моментов, но я ужасно не хочу всем этим заниматься. Мне придётся уехать на декаду или полторы.

Рэй нетерпеливо схватил меня за руки, чуть надавил на запястья – и перчатки вдруг развеялись. Я охнула, едва успела подцепить совиное пёрышко и под удивлённым взглядом зелёных глаз затолкала его в вырез платья.

– Оно очень дорого моему сердцу, – быстро пояснила я, понимая, что никакого понимания Райдеру это не принесло. – Чем вам помешали мои перчатки, Рэй? И чем вам грозит эта поездка? Мне кажется, вы чего-то не договариваете.