– Перчатки мешали мне чувствовать ваши руки, – и он тут же приложил мою ладонь к своей щеке. – Всё хорошо, ласточка. Я просто очень не хочу надолго разлучаться с вами. Вы, хотя и приходите не каждый день, но всё же чаще раза в декаду.

О кончине императора мы не говорили. Глядя в лицо лэйр-Альвентея, я никак не могла понять его реакции на это событие.

– Это единственная причина вашего огорчения? – не поверила я.

– Как ваше настоящее имя? – вопросом на вопрос откликнулся Рэй.

Минуту или две мы сверлили друг друга взглядами, но уголки губ Райдера то и дело съезжали в насмешливую улыбку.

– Вы сводите меня с ума, – пожаловался мой спутник.

– И в мыслях не было!

– Я могу вам хотя бы написать? Раз уж, к моему счастью, вы не находитесь под неусыпным вниманием дэйна Тальриса… или как там его настоящая фамилия?

Я тут же нахмурилась. Рэй поцеловал мои пальцы, продолжая удерживать ладони в своих.

– Просто короткое вежливое послание, Дэри. Мне важно убедиться, что с вами всё хорошо.

Я покачала головой, но горло сдавило приступом тоски. Давать Рэю для корреспонденции адрес доброй ненавязчивой айты Луты не имело смысла.

– Со мной всё будет в порядке. Не нужно… не нужно писем, Рэй. Я всё равно не смогу ответить.

– Вас охраняют? – вскинулся он. – Но вы всё-таки как-то исчезаете из дома…

Вместо ответа я потянулась и легонько поцеловала его в уголок губ. Быстро отстранилась, не обращая внимания на разочарованный стон.

– Мне тоже грустно, что вы уезжаете, – тихо проговорила я.

– Дэри, вы невозможная женщина! Как же мне дать знать вам о своём возвращении?

– Я приду в «Жемчужину». Вы можете так же оставить для меня послание у Мариза…

– К демонам Мариза! Послушайте, ласточка. Я прошу вас без стеснения пользоваться гостеприимством моего дома. В любой день, в любое время. Сэл останется в Лордброке, он владеет полной информацией о моих отъездах и возвращениях. Если мне придётся задержаться – вы всегда можете обратиться к нему.

– Рэй, не надо…

– Надо! Это невыносимо – договариваться о встречах с вами вслепую, при наличии налаженной магической почты! Но через Сэла будет проще. Обещайте мне, Дэри.

– Но что мне делать в вашем доме, если там не будет вас? – недоумевала я. – Я обещала перенестись в Лордброк и не забираю своего обещания, но…

– Никаких но. Я сделаю всё возможное и невозможное, чтобы вернуться поскорее, только прошу вас, прекратите цепляться за все эти ваши приличия. Мне всё равно. Ни одного косого взгляда со стороны слуг вы не увидите. Пожалуйста, приходите в любой момент, когда вам понадобится сбежать из дома. И, на будущее: я ничего не сделаю против вашего желания.

Но под его взглядом я так и вспыхнула.

– Я ни о чём таком и не думала, – пробормотала я, но неубедительно даже для себя.

– А я думаю постоянно, – выдал Рэй. – Но согласен держать себя в руках, пока вы…

И тут на меня накатила знакомая тошнота. Резко дёрнуло, будто колесо ландо попало в выбоину. Только я знала, что это на самом деле. Я чувствовала, как крепко Райдер вцепился в мои руки, слышала его разом ставший обеспокоенным голос, но перед глазами плавала серая муть. Я задержала дыхание, ни на мгновение не прекращая чувствовать тепло рук лэйр-Альвентея.

– Да что же это!.. – ругался рядом он, а я от нахлынувшей слабости не могла открыть глаза. – Дэри! Гердерия!

Я упала, хватая ртом воздух. Переждала тошноту и осторожно открыла глаза. Руки горели от прикосновений Райдера.

Но в своей спальне я оказалась одна.

***

Глава 25.1

Чудесное платье с рукавами-крыльями я спрятала.

Утром спустилась в сад и срезала белые цветы: Блэйра, богиня справедливости, любила белый цвет и тонкий аромат. В замковую часовню заходила с улицы: проход через галерею и переходы замка был частично разрушен, его восстановление было лишь в планах. Блэйра не признавала постаментов и нарочитого величия: её статуи редко встречались выше человеческого роста, высекались из строгого белого мрамора, бесстрастный каменный лик не имел возраста. Я зажгла свечи, опустила цветы в воду: я пришла с молитвой благодарности, скорби и траура в моей душе не нашлось. Ликования по случаю смерти императора, впрочем, тоже. Растерянность, неопределённость и робкая надежда – вот что я чувствовала с момента того объявления в бальном зале. И глухую тоску: не зная в точности, в какой час Рэй покинул свой дом в квартале Кейнис, я остро чувствовала разделяющее нас расстояние.

– Пусть новая императрица окажется добрее и справедливее, – прошептала я, возвращаясь взглядом к статуе богини.

К себе вернулась, когда догорела самая тонкая из свечей.

Первой связалась Лиз.

– Ласточка, у меня оглушительные новости! – начала она с волнением.

– О смерти Ландера? – приподняла бровь я.

– Откуда тебе об этом известно? В Бейгор-Хейл не доставляют газет!

Я прикусила язык, но постаралась выкрутиться:

– В Бейгорлауне знают, оттуда известие и дошло до замка.