– Открой замок, – ни на что не рассчитывая, озвучила я. – Отпусти меня. И уезжай сам, один или с любезной тётушкой – мне всё равно. Я не буду мстить, я вообще забуду о вашем существовании. Я просто хочу жить открыто, без всех этих наверченных на неё слоёв лжи. Роумстон – большая империя, ты сможешь хорошо устроиться в любом другом месте.

– Наверное, смогу, – протянул Верген в раздумьях, с каким-то непонятным весельем глядя на меня.

– Я в этом не сомневаюсь. И денег дам, чтобы хватило на обустройство. И забуду. Это было бы честно по-настоящему.

Я говорила самым мирным тоном, следя, чтобы ни единый мой жест не выдал фальши. Я – сама искренность и смирение. Единственное место этого мерзавца – за ржавыми решётками темницы, и пусть суд определяет его дальнейшую судьбу. Как хорошо мечталось о наказании для того, кто звался моим мужем!

– Не отрицаю, что честно. Но не слишком выгодно мне. Хотя торгуешься ты… забавно, Герда. Но ты ведь сама понимаешь, что я привык к другому?

– Почему ты не говоришь «мы»? Раз уж Лиз столь тесно связана с твоей жизнью?

– Не хочу лишний раз раздражать твой слух, – ответил Верген предельно вежливо. – Герда, я восхищён. Обычно меня бесила твоя несговорчивость, а сейчас ты проявляешь такую стойкость и такое великолепное упрямство!.. Но мозги как были куриными, так и остались. Не ты выторговываешь для себя удобные условия, милая. Можно ведь и иначе: Уэлт не оставит попыток взломать защиту твоего разума, и тогда мы все вернёмся к самому простому и удобному варианту сотрудничества. Не справится Уэлт – я найду мага посильнее. Время до следующей поездки в банк позволяет. И поверь, я сумею убедить другого мага помочь в моей проблеме, я умею договариваться.

– Я вижу, – хмыкнула я и попыталась скрестить руки на груди. Цепь не позволила. – Но я ведь тоже предложила вам с Ализардой свободу. И деньги.

– У меня и так есть и то, и другое, – напомнил муж и не спеша затянулся. – Но попытку я оценил. Герда, я не чудовище, мне не очень-то приятно видеть тебя такой. Давай ещё подумаем, поищем устраивающее нас обоих решение?

Я искала варианты спасения и была бы рада любой паузе и возможности всё как следует обдумать. С натянутыми до предела нервами это было непросто.

– А оно есть? – удивилась я.

Верген затушил сигару и вышвырнул её в окно.

– Если хорошенько поискать, уверен – найдётся. Пойдём-ка, покажу кое-что. Да не дёргайся так, ничего страшного.

Я не дёрнулась, но резко подобралась, готовая к любым неожиданностям. Гадостям, точнее. Слишком глумливо прозвучал голос супруга. Он толкнул дверь пошире и сделал приглашающий жест.

– Дамы вперёд, – с издевательской галантностью предложил он. – За стеночку держись, чтобы со ступенек не сверзиться.

Я исхитрилась подхватить замызганный край юбки и держаться за неровную шершавую стену одновременно: лестница была витой, крутой и узкой. Позади кряхтел Верген, но мной овладела странная уверенность, что толкать меня или ещё как-то вредить сейчас он не станет. Мы спустились на следующий ярус и муж, пройдя на пару шагов вперёд, выбил на двери некий задорный ритм. А я быстро ощупала шею: хорошо помнила, что амулет Райдера находился на мне в первое пробуждение. Сейчас его не было. Странно было бы ожидать, что, обыскав карманы находящейся без сознания жены, дражайший супруг оставит на ней незнакомые украшения. Возможно, Уэлт и про амулет что-то подсказал: он-то магию вещей мог слышать. Хорошо это или плохо, что вещицы, точного назначения которой я не знала, при мне больше не было? Додумать я не успела: Верген пригласил войти.

Комната почти не отличалась от той, что ярусом выше, в которой держали меня. Те же пыль и грязь, покрывающие просторное помещение, единственное окошко примерно на той же высоте: на уровне груди или немного выше. Здесь стояла какая-то старая мебель и почему-то кучка камней под окном. Людей я заметила не сразу. Резко выдохнула сквозь зубы.

Возле самой двери сидел Уэлт, молча и флегматично. Дальше… Часть камней вытащили из бесформенной горки и почти ровным прямоугольником разместили на полу, скудно прикрытым соломой. По периметру камней мерцали тонкие, но хорошо заметные глазу нити, они тянулись параллельно и перпендикулярно полу, напоминая прутья клетки. Откуда?! Не Верген же такое сотворил!

– Ты иди, поближе подойди, а то отсюда плохо видно. И смотри внимательнее, – предложил Верген, подталкивая меня в спину.

Я сделала шаг на негнущихся ногах. Магическая сеть выглядела обманчиво безобидно, только трогать её ни в коем случае нельзя. И держала она крепко. Я погасила не родившийся крик. Внутри находился сычик.

Он распластался спинкой вверх, беспомощно разложив крылья; поверх пёстрых перьев я не сразу разглядела тонкий шнур. Приложив ко рту ладонь, я смотрела сквозь светящиеся линии на едва дышащую птицу. Как же сильно я цеплялась за надежду, что он сумел улететь!