Шрифт:
— Филипп! Фили-и-ипп!!!
И потерял сознание.
Глава 11. Сломанные крылья
Когда Коль очнулся, большой дракон уже улетел.
Коль часто моргал, глядя в бледно-голубое небо над головой. По чешуйчатым щекам текли слёзы — не от боли и не от обиды, просто от дыма. Последний раз он плакал от обиды в семь лет, когда старшие драконята избили его и подвесили к потолку вверх ногами. Ну, если не считать той истории с книгой. Но тогда он плакал, потому что стыдно было перед Румгаром, что не сумел сохранить книгу.
Румгар… Коль вдруг увидел лицо своего учителя так отчётливо, будто тот был рядом.
Почему-то стало спокойнее. Исчезли страх и обида. Даже боль притупилась.
Надо было выбираться отсюда. Коль поскрёб когтями, пытаясь взобраться вверх по скале — бесполезно: только ещё больше провалился, и каждое движение причиняло сильную боль. Значит, оставался один способ.
Сил на превращение не было. Но полудрак знал, что силы и не нужны. Можно сделать по-другому.
«Я — не дракон, — подумал Коль. — Я сдался, позвал на помощь. Унизил себя. Я слаб и беспомощен, как раздавленный червяк на камнях. Я не дракон».
Драконье тело тяжело, как оброненный из руки камень, упало в темноту. И вернулось тело слабое, хрупкое, человеческое.
Коль вцепился двумя руками в тот самый острый выступ, который минуту назад больно упирался в грудь — а теперь не дал свалиться в пропасть. Подтянулся, перебрался повыше, встал в полный рост.
Выбраться отсюда не было сил. Оставалось только стоять на узком выступе, лицом к скале, рискуя сорваться и упасть при любом неосторожном движении.
Когда в ушах перестало шуметь и сердце забилось тише, Коль снова увидел Румгара. И не только увидел — почувствовал его присутствие. Коль даже глаза открыл — неужели и вправду? Нет, показалось… Но как же бывает мала разница между тем, что происходит на самом деле, и тем, что ты только представляешь!
Вот учитель сидит на камне и что-то рисует палкой на песке. Складки коричневого потрёпанного плаща слегка шевелятся от ветра. Лицо Румгара спокойно и сосредоточенно. Он поднимает взгляд и смотрит на Коля. Так спокойно становится от этого взгляда — будто учитель действительно где-то здесь.
А потом перед внутренним взором проступило другое лицо. В серо-голубых глазах — усталость и грусть, уголки губ скорбно опущены вниз, но вдруг — лёгкая улыбка озаряет лицо, такое знакомое, такое доброе. Мягкие, человеческие черты… Жаль, что всё видится так смутно, будто сквозь туман, слегка просвеченный солнцем. И эти длинные золотистые волосы…
Коль улыбнулся. На глазах выступили слёзы.
Почему-то намного отчётливее, чем лицо, вспоминались руки.
Коль глухо застонал. Странное, непонятное чувство поднялось в нём от этого воспоминания.
Тонкие, слабые руки, и на них — длинные шрамы, от ладоней почти до локтей. На пальце — колечко с зелёным камнем.
«Коль, солнышко моё, у тебя есть брат. Может быть, вы с ним встретитесь когда-нибудь… Ты спишь? Спи, сынок…»
Ночной сумрак поредел, разбавленный предчувствием утренней зари.
Коль не знал, сколько он так простоял, прижавшись всем телом к скале. Но постепенно тяжёлое оцепенение отпустило его. Он посмотрел вверх и решил, что сможет добраться до края скалы, цепляясь за трещины и выступы.
В детстве Коль часто убегал из приюта и лазил по окрестным скалам. Навыки сохранились. Но этот подъём оказался невероятно тяжёлым. Пот заливал глаза, руки и ноги дрожали от напряжения, всё труднее было найти достаточно надёжную опору.
Когда Коль преодолел примерно половину подъёма, его окликнули сверху:
— Коль!
Голос Мирли.
— Ты цел? Сможешь сюда подняться?
А это Филипп.
Коль не мог им ответить: в горле отчаянно першило, вместо голоса осталось слабое хрипение. Он продолжал молча карабкаться вверх.
Мирли и Филипп стояли на вершине той скалы, по которой взбирался Коль.
— Почему он не превращается в дракона? — спросил рыцарь. — Он тогда мог бы просто взлететь.
— Он, наверное, не может, — тихо ответила Мирли. — Надо ему как-то помочь.
— Как? У меня даже верёвки с собой нет! А тот проклятый дракон может в любую минуту очнуться, и, если мы не спрячемся…
Филипп замолчал.
А Коль поднимался всё выше.
Всё-таки в его жилах текла драконья кровь. Его мышцы и лёгкие были сильными. Он из последних сил цеплялся за мельчайшие выступы, подтягивался, срывался, но не падал и упрямо лез вверх.
Но в какой-то момент Коль остановился. Перед ним был совершенно гладкий вертикальный участок скалы, зацепиться было негде.
— Кажется, я смогу до него дотянуться! — взволнованно сказал Филипп и тут же лёг ничком, перегнулся через край. — Коль! Я тебя сейчас вытащу!