– Все понял? Тогда, с богом, - перекрестился Лис, заметив темнеющее далеко впереди строение. До станции добрались, когда уже начало темнеть. И словно подтверждая опасения, поняли, что их уже ожидают. В тесной избушке уже сидело несколько человек.

Вроде путники, но рожи совершенно невозможные. Да какие это путешественники. Обычные крестьяне. Это по виду, а по осторожным взглядам, бросаемым на него нечаянными соседями, так и вовсе бандиты. Урка, как он ни прячься, его за версту видно. Он отправил Андрейку следить за лошадьми, а сам, определив главаря дорожных волков, двинулся к нему.

– Ждем кого?
– спросил он, тяжело глядя на плотного мужика . Вожак цыкнул зубом и нехотя ответил: - Ты чего, дядя? Попутал? Мы мирные люди. Сено везем на торг. Чего прицепился?

Однако обмануть видавшего виды сидельца было сложно.

– Я тебя не спрашиваю, куда едешь, предупредить хочу. Если худое чего замыслили, то не по себе сук рубите. Вы, хоть и в поле промышляете, однако, так думаю, в городе тоже бываете. Должны людей знать. И с разбором шустрить.

– Ну и чего с того?
– уже заинтересованно процедил лиходей, присматриваясь к путешественнику. Он бросил прикидываться и хотел выяснить, что за гусь его пугать вздумал.

– А то скажу, - приступил к блефу Лис.
– Слыхал, имя такое? Ванька Осип его кличут?

– Ты, что ль?
– ехидно прогундосил один из звероподобных спутников, который не особо и скрывал выжженное на лбу короткое слово и нудел по причине отсутствующих ноздрей.

– Скажешь тоже, - отмахнулся Александр.
– Посланник я его в столицу. Вот и весь сказ.

– Это рыжий?
– хитро глянул атаман.

– Проверять надумал, - понял хитрость Лис.
– Иван, он рябой из себя, нос картошкой. А вот тут рвань от железа, - ткнул Санек в щеку, припомнив лик своего случайного соседа по каземату.
– Коль видел, признать должен, - напирал он.

– А если и так. Мало ли, сколько в Москове народу, - парировал вожак, не намеренный отступаться от обладания легкой добычей.

– Так-то оно так, да ежели случись что со мной, и вам, ребятки, потом несдобровать. Добро мое вы в город продавать свезти должны. Кто-нибудь, точно, сболтнет. Ладно, раз уж в неверах ты. Вот смотри, коль грамотный. А нет, дай кому разобрать. Да не порви только, - протянул Александр документ на имя Ивана Осипова.

Кое-как разобрав написанное, главарь вернул документ: - Так, а чего это бумага Ванькина у тебя-то?
– непонимающе взглянул он на путешественника.

– Коль не пропустишь меня, то ответ перед дружками его нести придется. Потому как жизнь его сейчас в моих руках. Взяли Ивана на горячем. И коли не успею я челобитную в сенат доставить, то кровь его на тебя ляжет. Рассуди, хорошо ли то будет?
– нагнетал Лис, пытаясь найти выход из западни. А чтоб не злобился, откупные у меня для такого случая есть. Иван мне денег дал. Не за страх, а чтоб уважить.

– Не деловой ты, - наконец вымолвил главарь.
– Темно чего-то. Дурить нас, кажись, хочешь.

– Я и не говорю, что подельник его. За долги в каземате вместе с ним парился. А за то, что он меня в остроге защитил, я ему слово дал, от плахи выручить. У меня в столице знакомец есть - прошение властям передать может.

– Отдыхай пока, - наконец вымолвил заводила.
– Помыслим. А там как бог даст, - невнятно озвучил он сомнения.

"Первый раунд за нами", - выдохнул Александр.
– По тугодумству своему они шитье пока не разобрали. Да боюсь, раскусят. Расслабляться не время", - Саня развернулся, чувствуя, как его потряхивает от пережитого напряжения. Он шагнул на порог, его не остановили, только глянули вслед так, словно в спину уперся с десяток взведенных стволов.

Андрейка стоял возле саней. Он дрожал, но не от холода, а от понимания опасности. Рядом с пареньком стоял хозяин трактира и что-то убежденно втолковывал вознице.

– Что за дела?
– навис Александр над плюгавым хозяйчиком.
– Ты что, служивый, совсем страх потерял?

– Не велено выпускать, - упрямо буркнул мужик, вильнув глазами в сторону. Он явно был поражен возвращением путника, которого уже списал со счетов. Поняв, что ситуация идет не по плану, он кинулся в избу, чтобы выяснить, как быть с путниками.

– А ну, стой, - распорядился Лис, вынимая из-за пазухи пистоль.
– Кому сказал, замри, коли жить хочешь.

– Андрей, подопри-ка дверь в избу, покрепче. А то, сдается мне, не поверили ребятки в нашу историю. А этого мы с собой возьмем, чтобы не отворил супостатов.

Сноровисто уткнув толстенную оглоблю в добротное полотно, паренек вернулся к конюшне.

Они забрались в сани и неслышно отъехали от молчаливого подворья.

– Все сделал, как ты сказал, - доложил Андрей командиру.
– Там двое саней, постромки и вожжи я изрезал, пока другие снарядят, намучаются.