— Да заткнись ты, — буркнул тот и уперся взглядом в начищенные сапоги.

— Расслабьтесь.

Я сунул сигарету в рот и приняться хлопать себя по груди. Пальцы нащупали нужную вещичку, но доставать зажигалку я не спешил. Улыбнулся, затем посмотрел на дрожащего от нетерпения Дмитрия.

— Сбегаешь за спичками? Потом поговорим про надбавку. Много не обещаю, но на пару-тройку тысяч поднять зарплату можно.

Я чуть не расхохотался от того, как он засиял от удовольствия и торжества на фоне помрачневшего родственника.

— Есть, Ваше Превосходительство! Щас с коморки принесу!

Дмитрий дважды поскользнулся на камнях, пока несся в сторону крепости. Я же остался наедине с Петлюней, который не обрадовался такому пристальному вниманию к его персоне. И нашему предстоящему диалогу тоже.

— Что же ты, Ефим, устав нарушаешь? — протянул я и достал зажигалку на глазах у побледневшего бедолаги. — Не только родственничек болтливый, но еще и сиделец. Таких на службу не берут. Обычно.

Я думал, он грохнется на колени прямо здесь. К счастью, сдержался. Сцепил пальцы в замок перед собой и склонил голову.

— Ваше Превосходительство, вы не велите казнить. Бедовый он у нас. Рано лишился мамки. Да и папка дубасил постоянно, пока не скурвился и не подох под забором. Потом Митька у деда с бабкой жил, но пили они…

Его бормотание вызвало приступ мигрени. Пришлось хорошенько вдохнуть воздуха и поднять руку, чтобы Ефим замолчал.

— Меня не интересует его биография, — я твердо посмотрел Петлюне в глаза. — Лучше ответь, как часто вас ставят на дежурство в тюрьмах?

Он растерялся, затем собрался с мыслями и выдохнул:

— Два или три раза в неделю. Народу не хватает, поэтому берут ребят с периметра. По очереди. Обходим верхние этажи, иногда спускаемся на нижние. Там же магические оповещатели, жар-птицы дежурят. В коридорах всегда находится либо алконост, либо птица-сирин.

— Но вы туда ходите? И за магический периметр тоже?

Петлюня помялся, пока я делал несколько вдохов и периодически бросал взгляды то на дерущихся ребят, то на стену. Меня не отпускало чувство, что за нами пристально наблюдает кто-то незримый. Находясь по ту сторону щита, он считывал наши мысли и эмоции. Наблюдал, делал выводы и чего-то ждал.

Я покосился на Ольгу, но ничего подозрительного не заметил.

— Ходим, Ваше Превосходительство, — раздался долгожданный ответ. Впереди как раз показался радостный Дмитрий, размахивающий упаковкой спичек.

— Тогда тебя не затруднит во время смены понаблюдать за вон тем товарищем, — я незаметно указал на тяжело дышащего Егора. — Кто к нему ходит, чем занимается ночью и днем…

— У меня нет доступа к внутренней базе.

— Будет. Мне нужны надежные и молчаливые уши в Петропавловской крепости. Максимально незаметные.

— Ваше Превосходительство, спасибо за доверие, но…

— Это не доверие, — жестко перебил я, и Петлюня затих и насторожился. — Ляпнешь лишнего или не дай бог ослушаешься приказа, тогда увольнение по статье за нарушение устава будет меньшей из твоих головных болей. Понял?

— Исполню в лучшем виде, Ваше Превосходительство!

Он резко выпрямился и заложил руки за спину.

— Вольно.

— Ваше Превосходительство… — задыхаясь, Дмитрий протянул мне спички. — Принес.

Я с невозмутимым видом забрал их.

— Молодец.

— А-а-а… Надбавка?

— Тысяча, кстати, на зеркальщика, — хмыкнул я и отвернулся от ошарашенных охранников.

Вовремя, потому что Егор в очередной раз ударил Макса. Но не кулаком, а коротким магическим всплеском.

Фиолетовая вспышка мелькнула и погасла, затем осыпалась искрами под ноги некроманта. Его противник с трудом встал на колени, и ветер растрепал смоляные пряди вместе с полами испачканного пальто.

— Ребятки, ваша игра затянулась! — крикнул я, чувствуя, как незримо меняется пространство вокруг нас.

Макс поднялся, но медленно. Будто каждое движение давалось ему тяжело. Стерев тыльной стороной ладони кровь, он что-то негромко сказал, и Егор отшатнулся. Улыбка, последовавшая за словами, отбросила меня в прошлое.

В момент, когда мы так же стояли друг напротив друга в мире зеркальных отражений.

«За что вы сражаетесь, офицер?»

— Отошли от щита! — рявкнул я, догадываясь, что Макс задумал.

— Что? Но, Ваше Превосходительство, протокол безопасности…