Не может быть, чтобы они все годами приходили на работу и ничего не делали, пока Джоанна управляет кораблем.

Раздражение прожигает меня.

— Твоя работа — обеспечить финансовую стабильность.

— ORO всегда был стабильным.

Остальные начальники отделов кивают.

Их беспрекословное доверие к Джоанне было бы похвальным, если бы оно не усложняло мою работу.

Мы просматриваем существующие проекты и ожидаемые цели на конец года в течение следующего изнурительного часа. Единственный план, с которым мы можем согласиться, заключается в том, что каждый руководитель отдела глубоко погрузится в свой обширный список лидов, которые ускользнули из-под пера.

Как ни странно, эта идея пришла ко мне от госпожи Соко во время ее интервью на прошлой неделе. Она рекомендовала исчерпать все существующие контакты ORO, прежде чем нацеливаться на новых инвесторов.

Ее голос эхом отдается в моей голове. Иногда людям нужно напомнить, почему они заботятся о них в первую очередь.

Это именно то, что мы будем делать.

Мы заканчиваем, и я иду к своему столу, чтобы отправить электронное письмо моей старой коллеге, Коре Ноубл. Она ушла из Douglas & Draper, чтобы присоединиться к консалтинговой фирме. Мне нужен внимательный взгляд, не связанный с ORO, чтобы провести непредвзятый анализ наших исторических финансовых показателей, которые мне было трудно достать. Даже если Джоанна руководит ORO уже много лет, один человек не должен без надзора отвечать за такой важный аспект бизнеса.

Несмотря на намерение моей команды засунуть голову в песок, я должен быть в курсе любых недостатков.

Отказ не вариант. Я отказываюсь идти обратно на свою старую работу.

Все старшие партнеры моей фирмы смеялись, когда я уходил, делая ставки на то, как быстро я вернусь, умоляя восстановить мое партнерство.

Никто никогда не должен делать ставки против меня.

Лапшичный ресторан Raku неприметно расположился между винным погребом и прачечной самообслуживания. Я пробираюсь внутрь, где официанты суетятся от стола к столу, неся большие дымящиеся миски, которые наполняют воздух соленым оттенком.

Быстрый просмотр людей, занимающих деревянные столы, подтверждает то, что я уже ожидал. Нико еще нет. Концепция времени никогда не была полностью понятна моему младшему брату, который предпочитает жить настоящим, а не по часам.

Если подумать, он мог бы стать прекрасным дополнением к группе медлительных сотрудников ORO.

Я достаю телефон и печатаю.

Лука: Если ты откажешься от этого двойного свидания, твоя жизнь официально превратится в ад.

Я отправляю текстовое сообщение и бездельничаю возле хозяйки, как бездельник. Мое терпение колеблется на грани, когда меня охватывает тревога.

Нико, вероятно, потерял счет времени, когда кодировал, или, может быть, его поезд задержался, но я не слышал о нем с утра.

У моего брата есть раздражающая привычка не держать телефон заряженным. Это заставило меня отвечать на случайные номера, даже на предполагаемые спам-звонки. Когда Нико жил за границей, его спорадические звонки обычно были во время шумных вечеринок или на заднем сиденье мотоцикла. Как его старший брат, я не могу не беспокоиться о нем.

Но прямо сейчас это беспокойство действует мне на нервы, потому что он опаздывает после того, как беспокоил меня в течение нескольких недель одной и той же непрекращающейся мольбой:

Ты ни с кем не был на свидании уже много лет!

Дверь ресторана снова открывается, и Нико вальсирует со своей фирменной улыбкой, его вьющиеся каштановые волосы аккуратно уложены на голове. Кремовая рубашка на пуговицах тянется по всему его телу, где обычно должна быть футболка с рисунком.

Эта дата должна быть важной.

Сходство между нами неоспоримо; это как смотреть в отражение себя в молодости.

Мое молодое «я» до того, как мое лицо покрылось морщинами из-за стресса на работе и бесконечных месяцев без сна.

— Лука. Это свидание, а не рабочая встреча.

Нико дергает меня за куртку, прежде чем обнять.

— Не будь смешным. Я бы никогда не согласился на встречу здесь.

— Верно.

Я снова смотрю на него и понимаю, что рубашка на нем моя. Прежде чем я успеваю противостоять ему, он показывает еще одну свою фирменную улыбку. Нико улыбается ближайшей официантке, которая краснеет в ответ. Она бросается брать набор меню и ведет нас к столику рядом с баром. Нико на долю секунды подмигивает ей, и румянец на ее щеках усиливается.

Это все, что нужно, чтобы сделать людей послушными?

Мысль о том, чтобы заставить меня улыбаться при каждом взаимодействии, заставляет меня съеживаться, но Нико это работает.