— Угу, — бормочу я. — Хотя и не Альфа.

Тук. Тук. Тук.

Я благодарна, что кто-то стоит у двери, потому что это означает, что он наконец оставит меня в покое.

Я узнал, что у него время от времени бывают посетители, что, как я предполагаю, означает, что он продает свой продукт.

Мне теперь все равно.

В конце концов, я умру, и у него больше не будет товара для продажи.

Если только он не возьмет другую Омегу…

Тук. Тук. Тук.

— Черт, — шипит он, поднимаясь на ноги. Такая реакция ожидаема; он всегда нервничает из-за чего-то необычного.

Стук продолжается, такой сильный, что я слышу, как скрипит на петлях входная дверь.

У меня от этого болит голова.

Я пытаюсь снова заснуть. Я говорю себе, что если проснусь позже, то смогу принять душ.

А теперь мне просто нужно отдохнуть.

Но крики привлекают мое внимание.

Кричат сразу несколько голосов, спор выходит из-под контроля.

Возможно, цепочка снята с моей лодыжки, но я даже встать не могу.

Снова крики.

ХЛОП.

Входная дверь трясется на петлях.

Кто-то пытается проникнуть внутрь.

Я не могу найти в себе сил для беспокойства.

Но я переворачиваюсь на бок, делаю глубокий вдох, и мое тело напрягается, когда я кое-что осознаю.

Здесь есть Альфа.

Моя спина выгибается дугой, а зубы сжимаются.

Это больно.

Я дрожу на полу, мое тело непроизвольно реагирует на запах.

Он глубокий и насыщенный — оттенок восхитительной кожи, смешанной с темным шоколадом.

Рядом со мной Альфа с таким знакомым запахом, что я могу поклясться, что вдыхала его раньше.

Со стоном я заставляю себя подняться на четвереньки. От этого движения у меня кружится голова, и я со стоном падаю на пол, мои ноги болезненно подкашиваются.

Я хнычу.

Я должна добраться до этого запаха.

ХЛОП!

Дверь снова стучит, и Джон кричит на того, кто пытается войти.

Вставай, Скайлар. Ты должна встать.

Голос, который не принадлежит мне, ободряющий, сильный женский голос, говорит со мной.

Голос Эйприл.

Моя лучшая подруга, которую я не видела несколько месяцев, шепчет у меня в голове.

Вставай. Ты должна встать.

Прерывисто дыша, я снова принимаю позу ползка. На этот раз я не падаю. Это требует немалых усилий, но я вхожу в комнату с ужасной попыткой Джона сделать гнездо.

Я падаю в обморок с охом.

ХЛОП. ХЛОП.

Снова крики.

Дверь уже должна была поддаться, если только Джон не забаррикадировал ее.

И пока я лежу на полу, пытаясь отдышаться, мою спину сводит судорогой, а ноги сводит судорогой.

Еще один Альфа-аромат смешивается с предыдущим.

На самом деле нет…

Я считаю до трех.

Три знакомых, восхитительных, приглашающих аромата, настолько сильных, что у меня остаются острые боли в матке.

Я их знаю.

Они могут спасти меня.

Волна тошноты захлестывает меня, и я сворачиваюсь в клубок на боку, когда из меня вытекает новая порция жидкости, пропитывая спортивные штаны, которые я ношу.

У меня пересохло в горле от обезвоживания, поэтому единственный звук, который вырывается из меня, — это хриплый хрип, когда я пытаюсь позвать на помощь.

Вставай, Скайлар! Эйприл требует в моей голове.

Я отвратительна. Я мокрая, немытая, с жирными спутанными волосами и потрескавшимися губами. Было бы легче снова заснуть, жить в своей грязи и исчезнуть из реальности.

Но эти ароматы взывают ко мне.

Свобода за этой дверью — я знаю, что эти Альфы спасут меня.

Я не могу вспомнить их имена, только их лица. Это вертится у меня на кончике языка, в глубине души…

Входная дверь, наконец, поддается. Я слышу УДАР, за которым следуют крики Джона.

Мои потрескавшиеся губы складываются в улыбку.

Я надеюсь, что они убьют его.

— ПОЛИЦИЯ!

Ароматы становятся сильнее, и я тащусь к двери.