Пироги с огурцами очень даже зашли, как и зелёное варенье. Но истинный интерес был в другом, Егору хотелось посмотреть на старинные деревянные дома. И он на дома в музее-заповеднике нагляделся, облазив всё, куда только пускали, и ещё немного больше.

Сунул нос везде. Дома богатые, огромные, на большую семью, деревянный же храм, глубочайший колодец с колесом навроде водяного, сараи, баня по-черному (вот туда Егор лезть не рискнул, зряшно опасаясь сажи), и прочего всякого.

Здесь же, в покинутой деревеньке, всё проще.

Во всей деревне больших домов на подклете (для себя Егор называл их привычным термином «цоколь») нашлось не более десятка. И все простые, комнаты на три плюс сени. Жилось местным не так чтобы просто и богато, скорее выживали. Правда, до землянок не дошло, или их уже снесли, заменив на пятистенки.

Жили. И ушли.

Следов нападения не нашлось: ни сожженных домов, ни выломанных дверей, ни разбитой посуды да мебели. Черепков хватало, как без этого в деревне. Тряпичной трухи на полатях и лавках полно. Пустых сундуков, резной деревянной посуды — тоже много. В печках да очагах лишь седой пепел. В дровницах — серо-рыжие кучи древесного праха, остатки от много лет назад наколотых поленьев.

И всё обычное, мирное. Собрались хозяева, взяли самое ценное да и покинули дом.

Даже на небольшом погосте, на грубовато вырезанных идолах висели серебряные браслеты и лежали на земле рассыпавшиеся бусы, не тронутые ни зверями, ни людьми. Хотя и поеденные дождями, потемневшие до черноты.

Валуны в изголовьях едва заметных холмиков несли несколько схожих, глубоко процарапанных, знаков.

— Богиня Жива, её метка, — уверенно заявил седой, проведя пальцами по трём скрещенным царапинам. — А этот не знаю.

— Что-то с огнём связанное, чую родство, но опознать не могу. Не Агни и не наш стайный Пламенич, — призналась рыжая. Присмотрелась, сковырнула мох. — Ага, а вот и имена. В… е… да. Веда. Да… Данир? Данияр?

— Скорее, Данил. Данила.

Егор прикоснулся к царапинам. Чем кто не шутит? Может и найдётся родство с богами. Чем он хуже наёмничей?

И родство откликнулось. Очень, очень слабо ворохнулся позабытый на время ломик.

Но не на знаки богов. На имена.

И Егор промолчал.

Окинул деревню совсем другим взглядом.

— Ты чего? — остро и с подозрением взглянула Куней.

Вот ведь, чутка лиса не ко времени.

— Пыль… — выдавил из себя Егор. — Пыль…

Он отвернулся и старательно прокашлялся, утирая неожиданные слёзы.

Да, пыль.

И фраза из сожжённой записки отца.

— Пойдём в каменку? Ну, тот дом на площади? — предложил Егор. С погоста хотелось убежать. Бежать подальше, успокоить клятый лом, забыть, забыть, забыть…

Отдышаться.

Похожее чувство приходило на кладбище, рядом с могилой матери.

— Ну, давай, — рыжая чуяла странное в голосе Егора.

Тугоухий здоровяк просто кивнул и двинулся к площади.

…В Доме культуры, как его мысленно окрестил Егор, было тихо, светло и ужасно грязно. Пробираться через круглое помещение, занимавшее почти всё здание, приходилось осторожно. За прошедшие годы через узкие, но высокие окна нанесло пыли, павших листьев и веток. Они завалили пол толстым, склизким слоем, расползающимся под ногой.

Стоявшие вдоль стен скамьи, которым неведомые мастера придали форму части круга, давно сгнили и рассыпались. Лишь несколько, сделанные из дуба, ещё сохраняли нормальный вид.

Егор покачал парочку, надавил, постучал кулаком. Дуб выдержал. Очистив сиденье, приволок скамью поближе к центу, сел. И задумался.

А спутники тем временем бродили, хрустя мусором, рассматривая каменные стены и обсуждая мастерство строителей. Каменные стены из дикого камня, потолочные балки из опиленных стволов лиственницы. Крыша, крытая, кажется, дранкой из неё же.

Всё выбивалось из общего стиля селения, будто жильё строили быстро, возводя семьёй дом за неделю, а здесь изрядно постарались всей деревней, да и не один месяц. Поди столько камней натащи! Лиственницу сруби, ошкурь, напили и приволоки. А уж раствор для стен…

Егор сорвался с места, провожаемый недоумёнными взглядами наёмников.

Подошёл, осмотрел и ощупал камни стены. Песчаник, светлый гранит, даже ракушечник попался. Но в основе гранит. И никакого раствора, камни буквально вросли друг в друга. Егор даже ножом поскрёб стену в местах соединения валунов. Нет, ни кусочка извёстки.