Шрифт:
Потому выбрал уже знакомый овраг с ручьём.
А когда дополз до кручи, с облегчением упал на траву. Поднял взгляд и увидел.
Увидел.
Понял.
Осознал.
— Привет, — сказал Егор.
И ударил изо всей силы, на разрыв души.
ГЛАВА 13. Возвращение лемухорей, лоси на балконе и экспортная версия фикуса
Всё случилось как в кино.
Егор взобрался на край обрыва, сделал последний шаг, оттолкнулся от предательски пошатнувшегося под ногами камня, и край обрыва, тонкий слой дерна, оторвался и поехал по песчаной подушке вниз. Метнув вперёд и вверх ломик, Егор упал на живот, зацепился пальцами за траву и выдернул себя из песчаной лавины, перекатился на пару шагов от края и замер, глубоко дыша.
Путь оказался намного сложнее, чем казалось. Поначалу всё шло хорошо: пропитанный водой суглинок держал ногу и давал крепкую опору, но метров за пять до верхнего края ручей вильнул и ушёл в сторону, спрятавшись в узкой трещине.
И всё сразу стало хуже. Глина крошилась, песчаные пласты просто съезжали маленькими обвалами, изредка попадавшиеся валуны тоже опоры не давали, шатаясь как гнилые зубы. Последние метры пришлось ползти, хватаясь за тонкие и ненадёжные корни, торчащие из сыпучей почвы.
Но — удалось.
Поднявшись на колено, он наконец оторвал взгляд от земли и посмотрел выше.
В нескольких метрах от него, из придавленных тяжелым телом кустарников на Егора скалилась та гигантская мокрица. Распахнутая пасть с рядами зубов, тяжелые жвалы. Страшный взгляд.
И Егор закричал.
Молча.
Мир пошёл рябью и приостановился. Дергался, будто кино на замедленной перемотке. Кадр за кадром. Или как требовательная трёхмерная игра с максимальными настройками на слабом компьютере.
Тыц, тыц, тыц…
Кадр, кадр.
Ветер стих, листва на деревьях замерла.
И чудовище замерло, остановило свой бег. Распахнутая пасть застыла, поднятые для таранного удара передние лапы торчали оледеневшими копьями.
— Привет, — глупо брякнул Егор. И услышал: — П-п-п-р-р-р-и-и-и…
Слово ещё не закончилось, а он, разорвав куртку, выхватил из кармана радужный шар, соединил с силой ломика и метнул с диким напряжением, на разрыв мышц и связок.
Блистающая молния протянулась от распахнутой ладони к огромной голове твари.
И тварь взорвалась.
От головы и до середины сегментарного тела.
Вспухла серебряной вспышкой, раскрошилась на фрагменты, бахнула как ледяная глыба, в которую попал противотанковый снаряд.
И сразу всё кончилось.
Мир потёк своим временем, а по лицу и рукам Егора потекла кровь. Мелкие, но жгучие порезы вскрылись и набухли алыми каплями, а те скользнули к земле. Падали, впитываясь в почву, оставляли алую росу на траве.
Егор же с трудом поднялся и побрёл искать на деревьях листья покрупнее. Или подорожник. Вот подорожник и нашёл, нарвал с десяток, облизал и приклеил к самым серьёзным царапинам. Подождал, пока ранки не утихнут, ведь мужчины семьи Метелица не только крепки костью, но и толсты кожей. Иной раз медицинской иглой проткнуть не получалось, врачи недовольство высказывали.
Носороги толстокожие, — как не раз шутил отец.
Сейчас Егор в очередной раз убедился в его правоте. Не прошло и десяти минут как кровь свернулась и царапины закрылись. Вспухшие багровые полосы с тонкой алой нитью никуда не делись, но и кровь больше не текла.
Егор подошёл к тому, что осталось от тела чудовищной твари. Эта скотина была немного поменьше той, которую завалили совместно с наёмниками. Где-то на треть. Но хуже всего то, что она была мертва и, вероятно, давно.
Раздавленные кусты на самом деле были совершенно живыми, проросшими вокруг тела твари. И росли не первый год, лапы твари скрывались в слое жухлых листьев, а иные ветви огибали тело, прорастая через сочлененья сегментов или лап. Да, ветви и листья покоцало при взрыве, но там где задняя часть тела сохранилась и прикрыла собой кустарник, повреждений у зелени не было.
Вспомнив, как бежала прошлая тварюга, — разрывая дерн, раскидывая землю и обдирая стволы сосен, Егор обошёл рощицу. Никаких следов не нашёл, разве что на паре стволов виднелись давние задиры на высоте метров полутора. Но тварь ли это, или медведь постарался, или ещё какой обитатель этих мест, Егор сказать не мог.
Городской он человек, не лесной.
Подойдя к тварюге, внимательно её осмотрел. Мёртвое тело навечно застыло на окаменевших лапах. Поднятый хвост замер на взмахе. Несколько лап обломаны, а каменные осколки валяются прямо здесь же, под тварью.
Мокзилла столкнулась с Медузой Горгоной и одна из них победила.
Подобрав один из обломков и сунув в карман, Егор двинулся в сторону обитания лемухорей. По идее, это было недалеко, с полкилометра. Потому шёл осторожно, оглядываясь.
А, чего себе-то врать! Не лемухорей опасался, а неведомую Горгону. То, как она справилась с чудовищной мокрицей, впечатляло до дрожи в ногах. Не хотелось стать очередным памятником в местных лесах. Не такой Егор представлял свою будущую жизнь. Слишком многое не узнано, не попробовано, не сделано, не исполнено, не…