— Метелица? Что за брехня?! Причём тут какие-то Метелицы?

— Я Метелица. Это моя семья. А ты?

— Я знаю, всё знаю!

— Да кто ты?!

— А я уже не знаю, кто я! — крикнул парень и ушёл, не оглядываясь.

Егор растерянно пожал плечами и обратился к охраннику:

— О чём это он?

Паук вздохнул, оглядел тёмное небо и ответил:

— Поздно уже. Пойдёмте в дом, Егор.

Такие-то намёки Егор давно уже понимал и больше вопросов не задавал. Просто вернулся в дом, попрощавшись в коридоре с охранником.

В гостевых комнатах ситуация изменилась. Куней таки уволоклась на женскую половину, сбросив на пол подушку и одеяльце с егоровой кровати. Даже матрас сполз. Пришлось Егору обустраиваться, поправлять кровать. Повесив в уголке куртку с элементалем в кармане, сходил в постирошную, или как там её, почистил зубы, сделал другие дела и вернулся.

Лёг. И — не смог уснуть.

Храпело, свистело.

Шуршало.

Толклось под потолком.

И если храп, посвист и шуршание Егор мог игнорировать, заткнув уши пальцами или накрывшись одеялом, то с движением обстояло иначе. Движение Егор теперь ощущал через ломик, а тот, неугомонный, пылал энтузиазмом. Никак не желал успокаиваться.

За последние дни чувство стального стержня внутри превратилось во что-то иное.

Раньше как?

Раньше, аж целых два раза за всю жизнь, Егор использовал ломик под водой, в ситуации критической, — когда тонул. Всё было просто: шёл ко дну, молча кричал, бросал наверх ломик и спасался. Мир на несколько секунд застывал, а ломик — нет. Выдёргивал Егора на поверхность, спасал. Потом мир отмирал, а спасённый уже наверху бултыхается — вопит и колотит руками-ногами.

Простой алгоритм, запомнить легко.

Применить? Да, пожалуй, тоже несложно. Не раз во время недавнего путешествия применял, пусть и не в воде. В том же ледяном лесу в бою с мокрицей всё получалось. Черт знает как это работает, но Егор не жаловался. Если нечто спасает тебя — закрой глаза и отойди в сторону, не дай бог сломаешь.

Но сейчас…

Сейчас у ломика появилось новое свойство. Он, сука, научился ощущать.

И, сука, безумно радовался как прозревший слепой.

И, сука, тянулся ко всему вокруг, чтобы, сука, ощущать.

Егор вздрогнул в ознобе.

Вот бы отец сейчас прочёл его мысли, точно ремня задал бы. Не любил ругани, даже в малой степени. Может заменить суку на самку? Покатав на языке слова, Егор признал, что часть смысла, сука, теряется.

Да, блин!

И всё же справился. Держал мысли в узде, заменяя, если успевал, самку, самка, на самку.

Ой, самка, так и сойти, самка, можно с усамка!

Егор выдохнул. Похоже, ломик устал бороться с хозяином. Успокоился и лишь подрагивал в недоумении. Клёвая же способность, чего Егор нос воротит?

Надо слушать! Щупать! Ощущать!

Растить и тренировать ощущадлы.

И тогда, тогда!

Тогда всё будет, самка, круто!

…Но самка не самка, а шуршание под потолком изрядно доставало.

А всё почему? Уставший до смерти Мелвиг храпел на своей кровати, изредка пуская полупрозрачные пузыри. Те разлетались по комнате и поднимались вверх, устроив клубёшник под потолком. Сейшн у них там, туса тусецкая.

Что-то у седого в организме разладилось, — решил Егор. Но от всяких тайн и чудес за последние дни изрядно устал, потому седого будить и вопросы задавать не стал. И знал ли сам Мелвиг?

Поймав пролетавший мимо шар, сжал изо всех, да и отпустил беднягу.

Пузырь выдержал и удрал.

А Егор погасил свет, подбил подушку удобнее, да и уснул.

Проснулся от удушья.

Кто-то, самка, самка, самка, гнусный навалился сверху, сдавил нос, лез в рот и не давал дышать! Неподалёку полузадушенно хрипел Мелвиг. Егор попытался вскочить и понял, что не может. Сверху как мягкую, но тяжёлую плиту положили. Или кто-то навалился, вдвоём, не меньше.

Извиваясь как змея, отбиваясь руками и ногами, Егор закричал. И сбоку, где спал Мелвиг, откликнулось. Зарычало, затрещало, что-то тяжелое упало на пол, завозилось. В темноте не понять, но Егор был уверен, что и на седого напали.

Стиснуло ещё сильнее, но Егор смог повторить маневр наёмника, соскользнул на пол, вырвавшись из-под тяжелого давления. Тяжесть исчезла и Егор, дрыгая ногами, постарался от кровати отползти. Волосы что-то задело, пролетев над головой, будто нападающий промахнулся ударом.

Но не успел Егор порадоваться, как седой взревел яростно и поставил сияющий щит. Комнату на миг осветило, метнулись узорчатые тени. И щит с треском лопнул.

Бахнуло!

Егора ударило по всему телу, отшвырнуло в угол, и он треснулся головой об тумбочку. Полетели вещи, упали стулья, посыпалась пыль со стен и потолка. Дверь в прихожую вышибло, она распахнулась и грохнулась об косяк. В слабом свете из прихожей, через набегающие слёзы, Егор увидел хаотическое мельтешение в комнате. Будто сам воздух пошёл рябью.