Помотав головой, Егор встал на одно колено и протёр глаза. Да, любой мужчина из семьи Метелица крепок телом и непробиваем головой, но, видать, всему есть предел. И сейчас он настал.

Через распахнувшуюся дверь из комнаты в прихожую изливалась серебристая икра.

Пришла безумная мысль, что это размножился Шарах. За пару часов неведомым образом вырос и дал потомство. А оно каким-то образом бросилось плодиться и размножаться. Уж очень было похоже на то, как текли из чрева магической электростанции содержавшиеся там элементали.

В прихожей послышался шум, стукнула дверь, брякнулось тело и завопило:

— Да самка собаки, что вы тут устроили?!

По полу простучали колени и ладони. В комнату к Егору и Мелвигу заглянула рыжая. Она стояла на четвереньках, одетая только в короткую чёрную майку и простые хлопчатобумажные белые трусы.

Серебристая икра вихрилась над огненной шевелюрой и водопадом текла в прихожую.

Снаружи, в дверь гостевых комнат коротко постучали. Дверь распахнулась. Заскочил кто-то из охранников, кажется Горный. Второй маячил в проёме.

— Что слу… — увидев пикантную картину, Горный потерялся. — Простите, Младшая…

Рыжая сверкнула глазами, медленно и чувственно поднялась, провела руками по телу, расправляя невидимые складки на маечке и трусиках, царственно отмахнулась от бликующей икры и охранников.

Ушла к себе. Напоследок бросила:

— Вы мне должны, мальчики.

Сияющие пузыри радостно повалили в коридор, минуя остолбеневших бойцов.

Послышались крики:

— Держи! Держи!

Расталкивая чёртов горох, Егор добрался до кровати и, обхватив подушку, прилёг. Мутило. Голова шла кругом. Чертовски хотелось спать, кого-нибудь убить и домой.

Мелвиг шарохался на полу, икал и плевался пузырями.

Похоже, его контузило, щит взорвался прямо перед ним.

Набежала охрана, все четверо бойцов что были в доме. Помимо Паука и Горного, в коридоре маячили Селезень и Сова. Спустился со второго этажа и Балашов. Чуть позже явилась леди Лёд, Василиса Марковна, в компании чернобородого лысого здоровяка, одетого в мантию с уже знакомыми пятнами и жжёными прорехами. Детина был, пожалуй, ростом поболее седого наёмника. В плечах шире, уж точно.

Егор морщился и краснел.

Не успели явиться, как в чужом доме навели шороху и заполночь перебудили всех.

Последним прибежал молодой человек в сером костюме в чёрную полоску, красном галстуке и туфлях со слезой. С кожаной папкой и готовым к действию золочёным карандашом в руке.

— Что произошло, Андрей Викторович? — спросил он у Балашова и распахнул папку, где обнаружились чистые листы прижатые пружинным держателем. Карандаш взял наизготовку.

— Выясняем, — коротко бросил тот и кивнул Пауку. — Доложите.

— Неустановленное магическое воздействие внутри защитного контура с созданием стабильных энергоструктур. Источник кажется очевидным, — охранник бросил взгляд на бессознательное тело седого. — Хотя структуры нетипичны, но их основа на сером. Выглядят как закольцованные в трёх измерениях микро-щиты.

Грифель громко зашуршал по бумаге.

— Степень опасности неизвестна, оценивается умеренной, — добавил докладчик.

— Да? А что взорвалось?

— Полагаю, наложение. — Паук повернулся к Егору и спросил: — Он создал щит?

Егор молча кивнул.

— Так, подтверждается. Наложение родственных структур, проникающее взаимодействие, взаимное усиление и подпитка, возможно — резонанс. Как следствие разрушение со взрывом.

— Без такого воздействия?

— Насколько могу судить, стабильны. Очень необычно, не припомню подобного. Полностью закольцованные щиты? Нет, не видел. И я дал людям задачу устранить инвазию подручными средствами.

По коридору пробежала пара бойцов со стремянкой.

— Вон, около лампы! — азартно крикнул один. — Лови, лови!

Паук аккуратно поймал пролетающий мимо шар. Повертел. Сжал. Полупрозрачная сфера едва заметно уменьшилась, по ней скользнула лёгкая радужная волна, да и всё.

Балашов забрал добычу Паука, внимательно оглядел и отдал Сове.

Тот сунул в простой чёрный полиэтиленовый пакет.

Все присутствующие проводили шар взглядами.

Грифель шуршал.

— Мне нужны образцы! — заявила истинная моржийка. — Два! Нет, десять. Два десятка!

— Сделаем, — кивнул Балашов.

И леди Лёд ушла.