Я украдкой улыбнулась: мне тоже представлялось долгое изучение таинственных подземных катакомб, магических тайн Вольгуртов и истоков проклятья. Но делать было нечего. Шон вылез первым и практически без усилий за руку вытащил меня. Мяф запрыгнул на бортик сам.

– Жаль, призраков не существует и нельзя спросить самого Джебедайю о проклятье и тоннеле…

Я осеклась, услышав странный треск.

– Мяф!

Мы посмотрели туда, откуда слышался звук, и обомлели. Табличка с надписью «Джебедайя Вольгурт» покрылась сеткой мелких трещин, а затем раскололась на несколько десятков кусков.

– Это что? – онемевшими губами спросила я.

Из дыры в стене раздался дикий вой.

– Это Джебедайя, так понимаю, - ответил Шон. – Похоже, не настроенный общаться.

Вой стал таким громким, что я зажала уши. Мяф истерично метался у нас в ногах. Из дыры посыпались куски камня, земли и чего-то, похожего на пепел.

– Да захлопнись ты! – рявкнул Шон, бесстрашно сунул руку внутрь, сосредоточенно там пошерудил и достал небольшой, размером с огарок, камень.

Вой тут же стих.

– Вот тебе, Ува, некромантский урок, - сказал он. – Поднять можно лишь закопанное умертвие. Сожженные тела не восстают. И это причина, по которой знать хоронят именно так. И по которой кремация стоит, как мое королевское жалованье за три года.

– Ну и зачем ты попытался его поднять, раз этого делать нельзя?

– Это не я. Кто сказал «вот бы поговорить с Джебедайей»?

От удивления у меня открылся рот.

– Я… но я… я не умею… у меня нет магии…

– Совсем?

– Не совсем. Слабенькая. Да я даже муху не воскресила! А здесь целый маг, еще и много лет мертвый! И разве магия так работает? Пожелал что-то вслух – и получил?

– Увы. Если бы она работала так, я бы уже…

Шон задумался.

– Пол Вербии выкосил.

– Вот! – Я активно закивала. – Значит, это не я.

– Как бы тебе сказать…

Он прошелся по склепу, задумчиво рассматривая таблички, сел возле дрожащего Мяфа и ласково потрепал бесенка по загривку. Тот даже не выпустил, как обычно, иголки. Припал к руке некроманта и вздохнул.

– Я все думал, кто ты такой и откуда взялся? Почему именно на свадьбе? Сначала решил, что ты остаточная энергия проклятия. А ты вот кто…

– Да о чем ты?! – не выдержала я.

– Мяф – действительно темная энергия. Только не остаточная, а вполне обыкновенная. И связанная не с проклятьем, а с тобой. Думаю, это твоя магия. Отделенная от тебя и обретшая облик.

Открыв рот, я смотрела то на Мяфа, то на Шона, то на дыру в стене, откуда совсем недавно раздавался дикий вой, а теперь просто бесшумно сыпались на пол мелкие камешки и пыль.

– Я не знала, что магию можно отделить.

– Можно. Иногда это происходит спонтанно, и мы до сих пор не знаем, почему. Иногда может быть проведен определенный ритуал. Он сложный, доступен не каждому. Я бы не рискнул за него взяться. Но он существует. Магия отделяется от тела и развеивается. Но, иногда, с ней происходит то же, что с остаточной темной энергией – она трансформируется в нечто живое. В нашем случае в бесенка.

– Мяф! – словно подтверждая слова некроманта, подпрыгнул тот.

– Но как… кто… почему ее от меня отделили?! Кто? За что? Я могла бы быть некромантом! Вместо Блэкхевена могла попасть в Некрополис! И уже бы работала… твоей помощницей, наверное.

– Да, путь обходной, но итоговая точка верная, - фыркнул Шон. – Не знаю, что тебе сказать. Может, это связано с твоими родителями. Ты совсем ничего не помнишь?

Я со вздохом покачала головой. Ничего. Темнота, пустота, тишина. Меня отдали в приют довольно взрослой, должны были сохраниться хоть какие-то воспоминания. Может, их забрали вместе с магией?

– Возможно, у твоих родителей был враг. И они лишили тебя силы в попытке защитить, но не справились и были вынуждены отдать.

– Ты просто пытаешься меня подбодрить, чтобы я на них не злилась.

– Люди не всегда злодеи, Ува. Иногда они напуганы, ослеплены любовью, им стыдно или невыносимо тяжело. Было бы очень легко жить в мире, где все как шахматные фигуры – делятся на белых и черных. Но на самом деле все намного сложнее. Не знаю, кто и почему забрал твою магию, но не будем сбрасывать со счетов вероятность, что этим он спас тебе жизнь.

– Почему Мяф никак не проявлял себя? – спросила я. – Ни разу не видела его до вашей с Барбарой свадьбы.

Шон задумался. Повертел в руках камень души Джебедайи Вольгурта, посмотрел на сосредоточенно вылизывавшего растопыренную лапу с когтями бесенка и медленно произнес:

– Что-то его спровоцировало. Может, поцелуй со мной. Иногда бывает. Это был твой первый поцелуй?

Я мучительно покраснела. Мяф, словно почувствовал мои эмоции, перестал мыться и укоризненно посмотрел на некроманта снизу вверх.