— Будьте осторожны, хорошо? Если те заговорщики проведают, что вы в городе, они могут предпринять что-нибудь… вредное. Я совсем не хочу, чтобы с тобой случилось несчастье. И с твоим другом, разумеется, тоже.

— По-моему, я пока еще в состоянии защитить себя, однако спасибо за предупреждение, — ответил Геракл, махнул на прощание рукой и догнал Иолая уже на середине площади.

— Знаешь, приятель, — произнес Иолай, грустно качая головой, — все на поверку выходит совсем не так, как я думал. А от этого Тита Перикала у меня по спине ползут мурашки омерзения.

Геракл не сумел удержаться от добродушной издевки.

— Ну а как же быть со всеми этими девушками? С их мечтами, их надеждами, их чаяниями, их…

— Ладно, ладно, — заворчал Иолай. — Какой ты вредный! Ничего уж и сказать нельзя!

Геракл обнял его за плечи, и они вышли с площади на главную улицу.

— Иолай, ты кое про что забыл.

— Разве?

— Этот город наверняка наполнен красивыми женщинами. Он вот-вот взорвется пирами и пирушками, парадами и всяческими развлечениями. В Фемоне многие слышали про легендарного Иолая и…

Иолай остановил его, выставив вперед ладонь.

— Понял, понял. Я становлюсь жадным эгоистом, верно?

— Верно.

— Я начинаю заботиться только о своем собственном удовольствии, верно?

— Верно.

— И мне не нужно тратить силы и искать парочку поистине…

Рука, лежавшая на его плече, поднялась и накрыла его рот.

— Не торопи события, Иолай. Не торопи.

Через пять минут они добрались до постоялого двора под названием «Красный вепрь». Это вполне приличное заведение было расположено, как сразу же отметил Иолай, в поразительной близости к другим не менее приличным постоялым дворам, откуда уже плыли по ночному воздуху звуки веселья. Когда он направился ко входу, Геракл его остановил.

— Позаботься о комнатах, — сказал он Иолаю. — Увидимся позже.

Иолай нахмурился:

— Эй, ты ведь не собираешься развлекаться без меня?

— Нет, клянусь. — Лицо Геракла было мрачным. — Однако я должен кое с кем повидаться и сделать это немедленно.

Иолай пожал плечами:

— Я пойду с тобой.

— Нет, не нужно.

Иолай открыл было рот, собираясь привести свои доводы, но неожиданно сообразил, что затеял Геракл.

— A-а, ладно. Я обо всем позабочусь, не беспокойся. — Его ладонь дотронулась до плеча Геракла. — Только обещай мне, что не станешь захватывать Геру в одиночку.

Геракл мог дать такое обещание и сделал это.

— Но только я иду искать не Геру, — добавил он и от души шлепнул Иолая по плечу. — Ты позаботься, чтобы, когда я вернусь, в моей постели не прятались разбойники.

И он пошел вниз по главной улице.

Направлялся он к морю.

Тит пропустил мимо ушей пожелания доброй ночи, которые произносили его подчиненные. Он неотрывно следил за двумя мужчинами, уходившими с главной площади, и размышлял, что, вероятно, совершил ошибку, пригласив их на торжества. Хотя во внешности Геракла не было ничего внушающего ужас, тиран невольно ощутил исходящую от него огромную силу.

Не знай даже он ничего про связи Геракла с богами, Тит был бы полнейшим идиотом, если бы не разглядел в нем нечто такое, что выделяло его среди простых смертных.

Геракл был одновременно и человеком, и больше чем человеком.

Даже при взгляде на него Титу становилось не по себе.

Мягкие шаги за спиной заставили его улыбнуться, и он не глядя протянул руку. Ее ласково сжала гораздо более нежная рука.

— Твои люди, — сказал он, — кажется, не смогли его удержать.

Женщина засмеялась:

— Такая задача перед ними и не стояла, дорогой.

— Ты сказала им это?

— Конечно, нет. Однако моим людям это не удалось бы даже в том случае, если бы их было вдвое, втрое больше. Жаль только, что задержка получилась слишком недолгой. Я думаю… — Она шумно вздохнула — Я боюсь, что у него теперь появится слишком много времени на размышления.

Тит обдумал ее намек и отмахнулся:

— Нет. Он не самый общительный человек, каких я встречал, — в основном за него говорил этот хлыщ, однако я начинаю подозревать, что слава Геракла все-таки завышена.

Женщина еще раз сжала его пальцы, а потом обняла рукой за талию.

— И он даже не заставил тебя понервничать?

— Меня? — Тит беззвучно засмеялся. — Не говори глупостей.

— Ты вспотел, любовь моя.

— Ночь слишком жаркая.

— Ты постукиваешь ногой.

Тит поглядел вниз, увидел, что его левая нога постукивает по плиткам площадки, и приказал ей остановиться. Нога не подчинилась. Он переместил на нее вес своего тела, сделав это как можно незаметней и небрежней. Ступня дернулась еще несколько раз и затихла, зато теперь он принялся пощелкивать пальцами правой руки.