– Хватит, – приказал Зевта, а затем посмотрел на Эйриха. – Ты молодец, сын. Вовремя привез брони и мечи. И другие товары тоже вовремя. Как раз гунны скоро привезут еще больше скота: не только обменяем его на золото, но еще и покажем, что у нас почти все воины бронные.

Это будет очень большой ошибкой – будить в кочевниках жадность. И действия Зевты приведут именно к этому. Сейчас, вероятно, гунны считают, что у нищих готов просто нечего брать кроме рабов, но когда они увидят то, что у них есть…

Алчность точно взыграет, и коневоды пересекут Дунай, чтобы истребить здесь всех. Надо уходить.

– Надо уходить, – произнес Эйрих решительно. – Ибо придут либо гунны, либо римляне.

– Знакомая история, – вновь непрошено вступил в беседу Валамир.

– А не кажется ли тебе, брат мой, – посмотрел на него Эйрих, – что ты слишком много говоришь?

– Эйрих, – Зевта нахмурился, – негоже ссориться с родной кровью.

Сейчас Эйрих жалел, что не позволил давно мертвому Дикинею сделать его грязное дело хотя бы наполовину. Глядишь, Валамир сейчас держал бы язык за зубами. Или лежал в овраге, в том самом, где они закопали Дикинея.

– Валамир, брат мой, – сдержанно улыбнулся Эйрих, – прости меня за грубость, но будь добр впредь не лезть в разговор взрослых мужей.

– Эйрих прав, – поддержал его отец, вдруг вспомнивший, что Эйрих – это взрослый мужчина, а Валамир – это сопляк, которому еще незачем давать слово. – Помолчи, Валамир.

Непоследовательность действий отца толсто намекала на то, что он уже изрядно перебрал, что также было видно по красному лицу и медленно двигающимся глазам, хмельно и лениво оглядывающим пространство вокруг.

– Хорошо отец, – поклонился Валамир и отошел за колонну.

Одна из обслуживающих стол женщин, Ильда, вдова Дикинея, неопределенно хмыкнула, взглянув на Иоанна. Римлянин потупил взор.

Слышал Эйрих, что Ильда повадилась ходить к яме римлянина и, как говорил Виссарион, испражнялась на него по малой нужде прямо через решетку. Она не забыла, как он пользовал ее за, как позже выяснилось, копейки. И почему-то всем деревенским бабам было важно не то, что Ильду за деньги пользовал римлянин, а то, что за маленькие деньги. Неизвестно, сколько раз Ильда ходила к яме, но, как полагал Эйрих, каждую монетку она окупила.

«И окропила, ха-ха-ха!» – Эйрих с трудом не позволил смеху вырваться наружу.

Вдова поставила на стол перед вождем самую жирную куропатку.

– Ильда! – позвал Эйрих. – Подойди ко мне.

Женщина повиновалась.

– Это тебе подарок из дальних странствий, – вытащил Эйрих из кошелька два серебряных кольца без камней.

Ильда сильно удивилась, но дар приняла, после чего поклонилась в пояс.

– Ступай, – отпустил ее Эйрих.

Иоанн Феомах смотрел на происходящее со смешанными чувствами. Он ведь прекрасно понял, за что именно Ильда получила этот дар…

– Мы уже не раз слышали от тебя, что надо уходить в Италию, – произнес Зевта, решивший, что неловкая пауза затянулась. – Но мы не можем.

– Почему? – спросил Эйрих, уже догадываясь, что за ответ получит.

– Иоанн обещал мне связь с римским императором, – ответил Зевта.

– Брехня, – вздохнул Эйрих. – Он солгал тебе.

– Почему? – удивленно спросил Зевта, после чего перевел взгляд на напрягшегося Феомаха.

– Потому что, как я узнал, императора ничего особо не интересует, – пояснил Эйрих. – Он сидит в Большом дворце, смотрит постановки и даже не осведомляется о том, что происходит в его державе. Всем там заправляет консул Флавий Антемий…

Эйрих оторвал кусочек от сочной куропатки и закинул его себе в рот.

– Но этот самый консул отправил к нам Иоанна Феомаха, – продолжил он, прожевав мясо, – чтобы несчастный комит силами одной центурии сделал работу, на которую потребовалось бы несколько легионов. И он сделал. Только вот живым его обратно никто не ждет.

Феомах побледнел еще сильнее.

– Так что он едва ли может быть чем-то полезен нам… – Эйрих с разочарованным выражением лица медленно покачал головой. – Я бы прирезал его, чтобы проблем не создавал… Но это я…

– Он говорит правду? – спросил Зевта у Иоанна.

Эйрих говорил правду. Ту правду, которую сумел собрать на улицах Афин. Феомаха в Афинах знали и помнили. Никто не мог сказать ничего хорошего об этом скользком уже, который, как болтают, навещал римскую императрицу за спиной императора.

Правда, когда комит оказался в деле, он быстро показал, что его умения заслуживают куда лучшего применения. Все-таки Эйрих не мог не признать, что это было блестяще – отравить и перерезать весь цвет окрестного воинства готов. Пусть не всех, ведь много кто решил не ехать к Брете, но многих. Даже если бы Феомах погиб вместе со своим войском, это все равно считалось бы большим успехом при императорском дворе. В общем-то, считается, потому что готы были вынуждены сократить количество набегов, то есть сколько-то месяцев спокойствия Феомах выиграл.