Сирея раздраженно глянула на меня.

– Совсем сдурела! Ты же не думаешь, что я тебя одну отпущу. Одна ты и пяти шагов не сделаешь.

Она вскинула голову.

– Ложись. Делай вид, что спишь. Дверь не запирай. Я вернусь, – после чего девушка подмигнула мне и выскользнула из комнаты.

Переодеваться я не стала. Легла на плед и прикрылась его краем. Но спать не могла. Слишком много мыслей роилось в голове. Мадам Блейвес и сопротивление. Хотя я и заявляла Сирее о непричастности бывшей смотрительницы, но червячок сомнений все-таки точил мое доверие. Кхедс не задержал бы тамплину на пустом месте. Вон он как вокруг меня ходит, а не арестовывает. Потому что прямых доказательств нет. Значит, все серьезно. Вот только как они могут быть связаны?

– Динь, динь, дон, – прозвенел Алькентирус, отвлекая меня от тяжелых мыслей.

Я посмотрела на него.

Цветок кивнул бутоном и повторил громче, размахивая листьями.

– Динь, динь.

– Ми? – вопросительно поинтересовался элькат, греющийся под настольной лампой.

– Динь, динь, дон. Динь-дон, динь-дон.

– Ми? – фамильяр удивился и даже покинул теплое местечко, придвигаясь ближе к Кену.

– Динь, динь, дон-дон.

Элькат нахмурился и вдруг быстро заверещал:

– Ми, ми, ми, ми…

И тут постучали. Я в очередной раз направилась открывать. По пути накинув на себя халат и взлохматив голову. За дверью стояла мадам Хайли. Без разрешения и приглашения она, отодвинув меня в сторону, прошла в комнату.

Бросила быстрый взгляд на кровать и скомканный плед.

– Собираетесь спать, студентка?

– Льярра, – подсказала я.

– Студентка, – полностью проигнорировав мое имя, холодно повторила смотрительница.

– Да, собираюсь, – раздраженная поведением мадам, рявкнула я. – У меня завтра турнир. Нужно хорошо отдохнуть. И я была бы очень благодарна, если бы мне не мешали!

Хайли снова не удостоила меня вниманием. А с ледяным спокойствием и холодом протянула:

– Это хорошо-о-о.

Развернулась и вышла. Все так же, не попрощавшись.

А я забралась на кровать с ногами и задумалась, смотря на Ми.

– Нужны заклинания сокрытия и защиты от стражей.

– Динь-динь… – начал было цветок. Я прервала его кивком.

– И все, что рассказал Кен.

Просить эльката дважды не нужно было. Он все понимал очень быстро. Встряхнулся и выправился. Из пушистой шерстки появились крылышки. Которые быстро перенесли круглое тельце ко мне на плечо.

Фамильяр мягко коснулся моей головы лапкой, и я тут же начала склоняться к подушке, проваливаясь в магический сон.

Он был все тот же. Навеянный элькатом. Яркий и теплый. С полем, ослепительным солнцем и порхающими бабочками. Ми был здесь же. Только находился в своей истиной ипостаси. Взрослый, крупный, с дымчатыми крыльями и чуть вытянутой мордой. Фамильяр напоминал мне большую, чуть размытую тень летучей мыши. С крупными жилистыми ногами и громадными крыльями.

«Так вот ты какой, элькат!» – с нескрываемым восторгом подумала я. Теперь в нем чувствовались, мощь и сила. Я смотрела в алые глаза и видела в них множество глубоких знаний. А еще грусть. Очень тоскливую и щемящую. Он так внимательно на меня смотрел, что я испугалась.

– Ты подозреваешь меня, как и Кхедс?

Ми покачал головой.

– Нет. Здесь. В этом созданном мною мире все видно. И ты видна. Вся.

Я нахмурилась, мне не понравился мрачный тон, которым говорил фамильяр.

– И что же со мной не так?

– Твоя аура. Она меняется. Чернеет, – грустно сказал элькат. – В ней тонкие прожилки тьмы. Та пустила корни. Поглощает свет.

– Я становлюсь ведомой? – тихо спросила я.

Он кивнул.

– Да.

– Сколько у меня осталось времени до полного поглощения?

Ми пожал плечами.

– День, два, месяц, год… Не больше. Все зависит от тебя. Но… – он замолчал.

– Я все равно стану ведомой… – обреченно договорила я.

Элькат снова кивнул.

– Да… Ты держишься только на внутренней силе к выживанию. У тебя есть цель, она ведет и не позволяет сдаться. Но и эта сила со временем подчинится первородной. Твои желания чисты, они тебя спасают.

– Но и эти желания… – я смолкла, боясь высказать вслух пугающую мысль.

– Ты станешь ведомой, – тоскливо подтвердил Ми. – Это дело времени.

Я закрыла глаза и устало села в траву. Вцепилась в нее пальцами. Хотелось кричать. За что? Почему я? Страшно. Очень страшно и обидно от мысли, что, куда бы ни вывела тропа судьбы, финиш один. Гибель. Мои руки взмокли. Они дрожали, как и сердце в груди, заставляя бешено биться пульс. Я в исступлении вонзала пальцы в землю. Не рыдала, не могла из-за вставшего кома в горле. Горького, до тошноты.

– Я дам тебе успокоения и сил, – сказал элькат. И я ощутила, как тяжелые крылья укутали меня с головой. Всей грудью вдохнула яркие ароматы поля, травы, запах Ми. Он был необычный, предгрозовой, с тонким вкусом начинающегося дождя.