– Ну так и сказала бы. – Грег быстро, даже быстрее нее, двигается, собирая воду. – Вечно это твое «Грег, не надо». У меня десяток жилых зданий в любом районе, а ты снимаешь клоповник. В коридоре так пахнет травой, что меня чуть самого не унесло.
Это многое бы объяснило.
– Не хочу я у тебя ничего просить, – признается Флоренс. – Ты и так слишком много помогал.
– Я уже три года ничего для тебя не делал.
– Твои друзья приходят ко мне на выставки каждый раз, еще ни один не отказал. Ты сам помогаешь советом, когда он нужен. В конце концов, моя галерея!
– Это вообще подарок.
– И все равно я хочу платить аренду, – спорит она, – нормальную! Не десять долларов!
– У тебя появились лишние деньги, что ли? – повышает он тон вместе с ней, все яростнее выжимая тряпку.
– Нет, я просто устала бояться.
– Чего? – Грег поворачивается и оказывается нос к носу с ней. – Сколько еще раз мне повторить, что я не буду отбирать твой бизнес?
– Однажды это может измениться!
– Я никогда…
– Ты не один. А если Бонни устанет наблюдать за нашей дружбой и поставит тебя перед выбором? Мне тогда что делать?
Грег прикусывает губу и отводит взгляд.
– Я решу этот вопрос, – произносит он. – Но с одним условием.
– Каким?
– Мы здесь закончим, – Грег в очередной раз выжимает тряпку, – и ты соберешь необходимые вещи. Несколько дней поживешь у меня в одной из квартир, а потом я найду тебе жилье.
– Грег…
– Это единственное условие. Перестань так отчаянно сопротивляться моей помощи.
Флоренс все еще не до конца понимает, что вчера произошло. С утра это приводит ее в ужас: как она снова согласилась на помощь от Грега? Еще и куда худшую, чем обычно: теперь она в абсолютной зависимости от него.
Вместо того чтобы все решить самой – починить трубу, сменить квартиру, договориться об аренде помещения галереи, – она, как маленькая девочка, вернулась под крыло этого треклятого принца на белом коне. Ничему ее жизнь не учит, а тем временем принц вот уже три года женат на другой принцессе.
Боже, он же не предложит ей теперь быть его любовницей? Флоренс не переживет даже самого разговора. Он ушел от нее, вот пусть сам как-то справляется. Забавно, конечно, думать умные мысли, пока пьешь кофе из его кофемашины, сидя в его халате посреди одной из его квартир. То есть чисто технически это предоставляется в рамках аренды, но зачем врать себе? Все, на что падает взгляд Флоренс, от обувницы до здания напротив, принадлежит Грегу.
Работает, как сумасшедшая, четыре года не вылезает из галереи – и все равно не может освободиться от своей чертовой зависимости от других людей. Что с ней не так? Как избавиться от мыслей, которые жужжат в голове, напоминая о том, что она даже не смогла нормально выбрать квартиру, которую сняла?
Флоренс неторопливо собирается на работу, уставшая от вчерашних приключений. К моменту, когда они приехали сюда, у нее не оставалось сил, чтобы думать о Джеке. Руки чешутся ему позвонить: он все равно просыпается рано. Но что она скажет? Только даст надежду или взбесит нерешительностью. Нет, сначала нужно разобраться с собой. И со всеми своими проблемами.
– Доброе утро, – кивает она Монике, которая, несмотря на раннее время, уже на работе.
– Привет! – сияет та. – Как прошло с Бронски?
– От ее агента воняет, а сама Хелен пока не решилась выставлять свои гениальные шедевры в нашей скромной галерее, – морщится Флоренс.
– Тесса и ее ядерный парфюм, – усмехается Моника. – Думаешь, набивает цену?
– Конечно набивает. Но не дам ей ни цента сверху. Не хочу сейчас ни за кем бегать.
– Люблю, когда ты такая, – смеется та. – А с теми молодыми художниками?
– Если сегодня не привезут свои работы, больше не пустим.
– Скажи, а экспликацию и этикетку они должны были прислать?
– Конечно, – морщится Флоренс. – Кто еще будет придумывать суть их работ? Мы с тобой?
– На почте ничего нет, – Моника приподнимает брови, – если приедут, я им напомню.
– Спасибо. Если что, я у себя.
Стоит Флоренс зайти в служебную дверь, как телефон у нее в руке оживляется.
– Привет, – выпаливает Грег, – ты в офисе?
– Да.
– Я зайду через черный ход.
Звонок отключается, и Флоренс тяжело вздыхает. Что за конспирация? Не хватало только, чтобы теперь и Грег начал вести себя странно. Она идет к черному ходу, предназначенному для грузовых машин.
