Дверь приоткрывается, и в проеме сначала появляется рука с довольно крупной кожаной сумкой, потом нога в пошитых на заказ брюках, и только под конец – сам Грег.

– У меня почти нет времени, – говорит он. – Нужно, чтобы ты мне доверилась. Возьми эту сумку и приходи с ней в офис ровно в два. Когда наступит время, передашь мне ее. Хорошо?

– Это сцена из бондианы? – отвечает Флоренс первое, что пришло в голову.

– Нет. Можешь сделать, как прошу?

– А ты можешь объяснить хоть что-нибудь?

– Ты вчера сказала, что хочешь перестать от меня зависеть. – Он подходит и вкладывает сумку ей в руки. – Я нашел способ. Здесь деньги. В два часа ты придешь ко мне в офис и выкупишь у меня это помещение. Поняла?

Флоренс не успевает ответить: Грег исчезает так же быстро, как и появился. Сумка сильно оттягивает руки, ее даже удержать невозможно, а в душе творится черт знает что. Он сказал, она купит… свою галерею?!

Она опускает сумку на пол и открывает ее, заглядывая внутрь: наличные. Много, очень много наличных, так сразу и не скажешь, сколько именно. Тут может быть тысяч пятьсот. Нет, не меньше миллиона, а ее помещение стоит около трех.

Но Грег точно знает ему цену, это все-таки его основная работа. Флоренс бросает в пот: как она потащит сумку через всю парковку? Ее ведь могут ограбить или убить. Господи, даже донести ее до кабинета – уже сложная задача!

Выкупить галерею. Вчера он пообещал, что решит вопрос с ее страхами. Это то самое гениальное решение? Флоренс поднимает сумку и тащит ее в кабинет, молясь не встретить сейчас никого, особенно Монику. Как она расскажет ей, что происходит, если самой себе объяснить не в состоянии?

Ей везет: никого нет. Флоренс запирается в кабинете и вновь открывает сумку. Даже удивительно, что деньги еще не исчезли. Она берет одну из плотно уложенных пачек и пересчитывает купюры. Выходит, кажется, сто тысяч. И таких пачек… пять, шесть… двадцать четыре.

Два миллиона четыреста тысяч долларов. Неудивительно, что она оборвала себе руки. Флоренс пишет Монике не беспокоить ее до двух и пытается сконцентрироваться на работе, но ничего не получается. С влажными от страха руками она сидит около сумки, судорожно представляя, что именно задумал Грег.

А может, фальшивые? Но что она могла такого сделать, чтобы настолько его обидеть?

Ладно, пусть даже все правда. Грег принес ей деньги, за которые она выкупит у него его же помещение. Значит, теперь у нее не просто не будет аренды – галерею можно будет передать детям в качестве капитала. Звучит слишком хорошо, чтобы быть правдой.

Время ползет так медленно, словно его вообще больше не существует. Дождаться двух часов становится невыносимой задачей. Нужно отвлечься, но куда она денется от сумки с двумя миллионами долларов? Каждые пять минут Флоренс заглядывает туда, чтобы убедиться, что ничего не пропало.

Как ее дотащить? Сейчас непонятно даже, как она донесла эту тяжесть до кабинета. Грег, неужели нельзя было найти способ проще?! Перевел бы деньги через банк. И откуда у него вообще столько налички?

До Флоренс доходит: Бонни не знает. Движения на счетах можно отследить, а вот наличные – нет. Где бы он их ни взял, никто не сможет сказать, что это его. А она сама где взяла? Боже, как сложно… Или не Бонни? Или он скрывает сделку от родителей?

Ближе к двум она встает и, собрав силы в кулак, поднимает сумку. Флоренс с трудом понимает, как именно, но парковку она пересекает в считаные минуты и едва ли не бегом. Персональный лифт, который останавливается всего на двух этажах – на парковке и в пентхаусе, – приветливо раскрывает двери.

Когда он поднимается наверх, на часах – ровно два. Флоренс делает робкий шаг вперед, и Грег поворачивается к ней с очаровательно вежливой улыбкой. В кресле напротив – кто-то из его сотрудников, кажется, Митчелл.

– Добрый день, мисс Мендоса, – наклоняет голову Грег. – Вы, как всегда, пунктуальны. Митчелл, вы знакомы с Флоренс Мендоса?

– Мы виделись в вашей галерее, – отвечает тот.

– Добрый день, джентльмены.

– Присядьте. – Грег указывает на соседнее с Митчеллом кресло. – Итак, мы в сборе. Мисс Мендоса, в последнее время мы с вами обсуждали вопрос выкупа вашего помещения, верно?

Он внимательно смотрит на нее, и Флоренс медленно кивает.

– Верно, мистер Эвинг.

– Митчелл любезно подготовил все документы.

Тот передает Флоренс бумаги, и для начала она быстро пробегается глазами по строчкам. Передача в собственность. Боже, это не сон, не фантазия: это действительно происходит. У нее в руках договор купли-продажи помещения, в котором располагается ее галерея.

Митчелл нудно пересказывает ей подробности сделки, но Флоренс сложно одновременно и слушать его, и читать договор, так что она бездумно кивает, погружаясь в сухие официальные буквы. Смешанные чувства мешают концентрироваться, и к некоторым абзацам приходиться возвращаться снова и снова, затягивая процесс.