В 2003 году, когда Марк уходил на пенсию, я посвятил ему стихотворение, в котором попытался отразить его жизненный путь. Привожу его ниже:

Завтра – пенсия

Марку Кисленко, в день ухода на заслуженный отдых, посвящается

В годах 30-х на Подоле,1

Как в царстве тёмном светлый луч,

Родился я по божьей воле

Вблизи крутых днепровских круч.

В стране берёзового ситца,

В искусство путь был очень крут,

Он начинался в Черновицах,

Где протекает речка Прут.

I, там на рiднiй Буковинi

Де водопади сходять з гiр,

Сказав мн2 з полонини,i вуйко

Ти будеш хлопче3 землемiр.

И измеряя многократно,

Друзья я видел этот мир

В изображении обратном,

Когда смотрел я в нивелир.

Вращались лимб и алидада4 ,

Рефракции – крутой вираж,

Недалеко от Ленинграда

Я проектировал дренаж.

Рюкзак и абрис, румбы снова,

Каштанов чудных белый цвет,

На улицах седого Львова

Я буду помнить много лет.

Там были съёмки и привязки,

Раскаты вешних майских гроз,

И не было там крепче связки,

Чем мой родной Гипроводхоз.

Винт микрометренный крутился,

А вместе с ним земная ось,

А я, товарищи, женился,

Как все мужчины на авось.

Меня, совсем не Казанову,

Из царства сала и хохлов,

Жена упрятала в Молдову,

В еврейский город Кишинёв.

А там совсем другие лица,

Свободы мне не видеть век,

Голубка – это «5,porumbiza»

А Бодюл – мой родной генсек.

Как хорошо там пьются вина,

Кладут там трезвых на алтарь,

В крови моей гемоглобина,

Превысил «Негру де Пуркарь».

В болоте вязли мои бёдра,

Я буду помнить много лет,

Как я тащил в молдавских Кодрах

Свой старый мензульный планшет6 .

На нём вершины, реки, дали,

Костёр ночной в тайге зелёной,

Изгиб моих горизонталей,

И цвет родной «сиены жжёной».

Отсчёт обратный плыл в утиль,

Пришёл тот самый нужный год,

Что я приехал в Израиль,

В свой белокаменный Ашдод.

Там в босоножках и пижаме

На стройке что-то сторожил,

И там же душными ночами

Иврит неистово учил.

Есть бог на свете, дело в шляпе,