Шрифт:
Невольно я сравнивала роскошь дворца Айль и убранство залов, которые видела перед собой. Они могли посоперничать. Верховный маг не уступал монархам. Есть ли здесь темница, чтобы далеко не ходить?
Мы с Йотуном пришли в небольшую комнату, предназначенную для ожидания. Придворные входили, усаживались на стулья, обитые бархатом… потом, когда слуга называл их имена, исчезали за резными дверями и больше не возвращались. Король заставлял свою бывшую Тень ждать.
Наконец-то появился мрачного вида слуга и торжественно сообщил:
– Его величество примет вас в малой гостиной.
Йотун нахмурился на мгновение, но потом его лицо приобрело выражение безразличного спокойствия. Как будто маску надел.
Мы прошли в опустевший зал для приемов. Паркет из нескольких пород дерева блестел так, что, казалось, стоит на него ступить, и можно скользить, а не идти. Позолоченный трон на небольшом возвышении являлся центром притяжения. Меня удивило количество дверей. Не меньше десятка только в одной стене. Но когда мы подошли ближе, то я увидела, что часть из них – это искусная роспись. Обманки.
Йотун толкнул одну из дверей, за которой тянулась анфилада комнат. Теперь колдун шел впереди, а я старалась поспевать за ним, приноравливаясь к его широкому шагу.
А потом я увидела фигуру в красном.
Йотун поклонился.
– Ваше величество.
Я поспешно поклонилась тоже, а выпрямившись, замерла.
– А, Йотун, я уже думал, ты не явишься, – раздраженно сказал король.
Глава 13
Под защитой вуали я могла спокойно рассматривать короля. Сейчас его лицо имело весьма надменное выражение. Он явно был разгневан и едва сдерживался.
– Я призвал тебя во дворец, Йотун, чтобы получить объяснения, поскольку до меня доходят слухи. Нет, не слухи, – поправил сам себя король. – А обвинения. И весьма серьезные.
– Обвинения, ваше величество? – переспросил Йотун. – И в чем же они заключаются?
– А в том, что вместо того, чтобы работать на благо королевства и укреплять туманы, мои маги убивают друг друга! Что, будешь отрицать?
– Нет, ваше величество.
Бесшумно ступая, в покои вошел Люк, облаченный в черное. Он смерил Йотуна быстрым цепким взглядом, встал позади короля и чуть склонил голову набок. На первый взгляд казалось, что он совершенно безучастен к происходящему и всецело поглощен созерцанием обстановки. Временами он крутил кольцо со светящейся руной.
За то время, которое мы не виделись, в полукровке появились уверенность и жесткость.
– Хорошо. Замечательно! Он не отрицает, – король распалял себя, повышая голос и сверкая глазами, глядя на Йотуна. – И теперь родственники обивают пороги и требуют от меня принять меры.
– Я готов понести наказание, – смиренно сказал Йотун.
– Ах, надо же, наказание! Вот уж радость. И что бы мне было делать, если бы ты не был готов, а?
По лицу Люка скользнула тень улыбки.
А король продолжал:
– И с чего это два мага набросились друг на друга, подобно бешеным псам?
Король сел в кресло и сложил пальцы стрелкой, которая указывала на Йотуна.
– Вас ввели в заблуждение, ваше величество.
– Да? Разве ты только что не подтвердил, что лишил несчастного Дьярви жизни?
– Я не горжусь своим поступком, – сказал Йотун, впрочем без особого раскаяния. – И несколько раз уходил от навязываемого конфликта, но так случилось, что Дьярви проявил редкостное упорство.
– Удобно свалить вину на мертвеца, – король усмехнулся.
Люк довольно вздохнул, кажется, он считал, что дела Йотуна плохи.
Я, признаться, тоже так думала, поскольку король очень уж был недоволен бывшей Тенью.
Йотун поклонился и серьезно сказал:
– Мне не оставалась ничего иного, как вызвать его на поединок.
Король склонил голову набок:
– И это могут подтвердить свидетели?
– Каждый, кто находился в замке.
Тут взгляд короля как бы невзначай скользнул по мне.
Неужели сейчас он спросит меня?
– Что ж… значит, поединок. Ты поставил Дьярви вровень с собой. Благородно.
Люк дернулся, как от удара, и запротестовал:
– Но, ваше величество, вы сами строжайше запретили поединки между…
Король поднял руку, призывая Люка замолчать.
– Мне еще не отшибло память, чтобы я не помнил своего собственного приказа. И ты его нарушил, – это уже Йотуну.
Тот не стал оправдываться или просить прощения, а сказал:
– Я счел недопустимым сомнение Дьярви в моей способности защитить Заолокский лес.
После сказанной фразы что-то неуловимо изменилось.