Какие еще варианты? Чтобы быстро, сытно и вкусно?

В голову приходит только это.

— Я буду все, что ты приготовишь, — Слава улыбается, явно в предвкушении.

Мы поднимаемся на один из последних этажей и заходим внутрь. Квартира новая. Сразу попадаем в большую кухню-гостиную, из которой ведет пара дверей. Скорее всего, там спальня и ванная комната.

Интерьер оформлен в светлых тонах, совершенно нейтральных. Пахнет свежим ремонтом. Мебели немного, но все необходимое имеется.

— Это твоя квартира? — спрашиваю я, осматриваясь.

— Моя, — Слава проходит в зону кухни и принимается разгружать пакеты.

— Откуда у тебя деньги? — хмурюсь. — Ты же лежал в рехабе, а за это навряд ли платят.

Волков продолжает наводить суету, параллельно рассказывая:

— Я вышел оттуда три года назад. Неужели ты думаешь, я ничем не занимался все это время? — усмехается.

— Понятия не имею, Слав, — отвечаю честно.

Парень выпрямляется и подходит ко мне. Между нами несколько метров, и он не спешит сократить расстояние.

— После того, как я вышел, не стал возвращаться домой. Подсознательно был страх, что все вернется на круги своя, поэтому я остался за границей. Познакомился с крутым чуваком, и он рассказал мне о своей идее модной кофейни. Я вложился в этот бизнес, и он начал расти как на дрожжах. К нам приходили люди и покупали франшизы. Дела пошли в гору. Но через некоторое время я понял, что устал на чужбине, среди неискренних улыбок и картонной еды. Соскучился по родным. Продал свою долю партнеры, вернулся сюда, купил эту квартиру. Вот и все. Ничего необычного и сверхъестественного.

Слава начинает тереть покрасневшие глаза. Вообще, он выглядит дико уставшим, и отчасти в этом и моя вина — ведь он мог спокойно поехать домой сразу после прилета, а не тащиться за мной. Кстати, об этом.

— Я должна еще раз поблагодарить тебя, за то, что ты оказался рядом в нужное время, — говорю с чистой душой.

— Жаль, что только сейчас, да? — голос печальный.

— Да, — не вижу смысла врать и продолжаю после паузы: — Мне бы не хотелось, чтобы твоя семья видела меня такой. Хотя они наверняка и без этого полагают, что я какая-то сумасшедшая, вечно сбегающая куда-то неврастеничка.

— Брось, ничего подобного они не думают. А даже если и думают, это тебя не должно волновать.

— Хорошо, что ты приехал, — говорю тихо и вымученно улыбаюсь.

— Я ведь обещал, — пожимает плечами, но от меня не укрывается его напряжение.

— Что ж, тогда я приступаю к готовке? — хлопаю в ладоши.

— Ты не против, если я приму душ?

— Конечно.

Волков уходит, а я начинаю хозяйничать на кухне. Вся посуда новая, на некоторой даже остались наклейки. Вряд ли кастрюли с тарелками Слава выбирал сам.

Ну давай, Артемьева, поревнуй тут еще. Мало тебе тревог, хочешь добавить больше? Или сцену ему закатить хочешь на тему того, кто купил посуду? А покупала посуду женщина — совершенно точно, так как все продумано. Мужик просто купил бы одну кастрюлю, одну сковородку и пару тарелок.

Трясу головой, прогоняя морок, и отвариваю макароны, параллельно обжариваю фарш с овощами, соединяю это все, заливаю специальным соусом. Слава выходит из душа в свежей домашней одежде, с мокрыми волосами:

— Я сейчас умру от этих ароматов! — ведет носом и блаженно прикрывает глаза.

— Садись, все готово, — улыбаюсь.

Слава ест с огромным аппетитом. Обжигает язык, но не может остановиться, при этом постоянно стонет и нахваливает мою готовку. Внутренне ликую, как и любая женщина, труды которой оказываются оценены.

— Я ничего вкуснее не ел в своей жизни.

— Брось, — отмахиваюсь, хотя, безусловно, эта похвала — как сироп в уши, — обычная простая еда, никаких изысков.

— Даже не спорь, — обрывает меня.

Слава встает, забирает наши пустые тарелки и отправляет их в посудомойку.

— Чай, кофе? Вина нет, даже не проси, — усмехается.

— Чай. Если ты шутишь на эту тему, значит это хороший знак? — спрашиваю неуверенно.

Волков начинает хохотать, и я улыбаюсь, радуясь такой реакции.

— Есть несколько стадий этой зависимости. Моя семья вовремя забила тревогу, поэтому я не успел пробить дно. У меня нет тяги выпить, если в компании распивают алкоголь. Я абсолютно спокойно прохожу мимо полок со спиртным в супермаркете. Только однажды, впервые за пять лет, я хотел напиться.