— Скоро и мы с Никой материнский капитал получим, гы-гы-гы! Она тоже беременна и планирует рожать. Так что у тебя скоро сестрица появится. Уже просветили, сказали — девчонка.

— Воспитывать на этот раз сами будете, — заявляю мстительно. — Хватит с меня одного Кира.

— Да на тебя и так уже не взвалишь, — отмахивается старший Колчин. — С дочкой-то Ника как-нибудь разберётся.

Надеюсь. Так-то дура дурой, но всё ж таки какой-никакой родительский опыт есть. Прощаюсь жутко потрясённый новостями.

Так. Кладу телефон в карман, с трудом стираю с лица полнейшее офигение. И только тогда возвращаюсь.

— Новости из дома? — Людмилка смотрит со жгучим любопытством, но вопрос сдержанный.

Могу ответить уклончиво. Или половинчато:

— Ага. Моя мачеха скоро родит. Кажется, в следующем году у меня сестра появится.

Новость вызывает бурный восторг. К моему удивлению. Казалось бы, им-то что? Вопросы сыпятся, как горох из дырявого мешка.

— А сколько лет твоей мачехе? Ещё дети есть?

Тридцать три года Веронике осенью стукнуло. Нормально для второго ребёнка. Когда Кирюшку родила, ей всего двадцать два было. Кажется, доходит до меня главная причина наших кровопролитных междоусобиц. Молодость и глупость часто рука об руку идут.

Рассказываю девчонкам о сложившейся в нашей семье диспозиции. Немного тоска при этом охватывает. Явно остаточного свойства. В основном мне удалось преодолеть тяжёлую психологическую контузию родом из детства, но иногда потряхивает. Как сейчас. Веронике Павловне долго будет икаться её садистское отношение к маленькому Вите.

— Ты вроде не очень рад, — замечает Вера. — У тебя сестра появится, это же здорово.

— Если бы моя мама сестру родила, то да. А так… только наполовину сестра. Почти как двоюродная получается.

— Мачеха тебя не любит? — Люда задаёт вопрос точно в десятку.

Задумываюсь. И отвечаю твёрдо:

— Нет. Всегда только терпела. Даже не так, вынуждена была терпеть. Тварь такая.

От последних слов, их холодного равнодушия, девчонки аж вздрагивают. Деликатно принимаются за подготовку чаепития. От полученных новостей даже мой искин уползает в норку, отказываясь работать в условиях мощной эмоциональной встряски.

Чаепитие, приправленное активным сочувствием фрейлин, потихоньку приводит меня в чувство. Окончательно в рабочий режим возвращает звонок Пескова. Делится проблемами:

— Нам нужна база данных на всевозможные материалы. Сплавы металлов, оксиды, неметаллы, новейшие материалы типа наноуглеродных нитей.

— Зачем тебе?

— Чтобы я мог обкатать любое изделие из любых материалов. Один я буду много лет над этим работать.

— Выбери то, что пригодится на первое время. Авиационные сплавы. Материалы для работы в криогенных условиях. Отработай универсальную методику создания «образа» материала. Не забудь свойство его возможной анизотропности.

Песков некоторое время молчит. Переваривает.

— А дальше?

— А дальше — моё дело. Организационное. С методикой ознакомим всех желающих подзаработать студентов. Они и будут создавать виртуальный справочник материалов. За отдельную плату. Платить будет фонд, который придётся создать.

— И кто тебе деньги на это даст?

— Кто-нибудь даст. Не государство, так спонсора найду.

К бабке не ходи, найду. Дальняя родственница из Южной Кореи мне в помощь, но и другие варианты опробую.

— Всё у тебя?

— Нет. Мне надо представлять, что ты задумал. Я прикидываю уже несколько недель способы космического запуска. Понять не могу, как ты собираешься процент полезной нагрузки повысить. Решил, что наклонная разгонная трасса, а лучше труба, выходящая на вершину горы, –самый выгодный вариант. А что? Старт на высоте пяти-шести километров, начальная скорость — несколько сотен метров в секунду. Или даже тысяч.

— Что-то смущает? — улавливаю сомнение в голосе.

— Всё было хорошо, пока не поговорил со знакомым отца. Тот в молодости горным туризмом увлекался. Говорит, что со строительством таких циклопических сооружений в горах лучше не связываться. Сейсмическая активность, оползни, сели, зимние лавины. И сама опора неустойчива. Утверждает, что горы часто можно представить, как огромную кучу булыжников, где каждый из них может двигаться относительно другого. По разным причинам. В том числе и от вибраций нашей трубы. Короче говоря, огромные риски.

— Приходи к нам, — решаю на месте. — Разговор длинный, поэтому по телефону неудобно.

Андрей обещает нагрянуть после обеда.

Он не единственный, кто решил меня побеспокоить телефонным звонком. Кира.

— Витя, до чего ж дурацкую ты мне идею дал! — девушка начинает выносить мозг с ходу. — Сунулась в эти разборки, сразу утонула! Там чёрт ногу сломит! Ты-то, может, и разберёшься. В чём-то. А я — точно нет!

— Так не бывает. Что там тебя так напугало?

— В одном месте строят сложные оптические схемы изображений, отражённых в шлемах астронавтов. В другом делается технический расчёт двигателя с прицелом на доказательство невозможности его работы…