Девятнадцатое сентября, вдруг осознал Сергей. Больше месяца он здесь и сегодня чей-то там день рождения, но чей? Имело ли это значение? Пожалуй, что и нет.

— Лучше убьем его сейчас, чем потеряем все потом, — ответил дядя.

Сергей не стал тянуть и убил сам себя.

Сергей ударом ноги отбросил смазливого паренька:

— Я сам, никаких парней, — сказал он, наставляя палец на наблюдателя, который уже вскинул нож. — Либо зовите девушек, принцессу Люситу, в конце концов!

Наблюдатель пожал плечами и пододвинул к нему ногой флакон. Бросил скупо, почти неразборчиво.

— Приступай.

Сергей опять лежал обнаженный на алтаре, ибо такова была школа магии крови инков. Грубая и зримая, как камни, из которых был сделан алтарь. Шипы вонзались в его тело и текла кровь, унося с собой силу и здоровье. Алтарь был возведен Люситой, Сергей ощущал в нем силу крови Чопперов и только благодаря этому еще как-то держался. Замкнул цикл на себя, возвращая часть силы (но не крови) и расплачиваясь за это сильнейшими болями в ногах, руках и горле.

Озеро-ядро отступало и пересыхало, уменьшалось в размерах. Вначале озеро превратилось пруд, теперь медленно, но верно мутировало в болото. Топкие берега — не подобраться, все жердочки и мостки, что наводил Сергей ранее сгорели и утонули в грязи, когда ему нацепили новые браслеты. Мутная вода, корка грязи по берегам и в центре, не хватало только зарослей осоки и камыша.

— Хватит, — донеслась, словно издалека, команда.

Его приподняли, сдергивая с шипов алтаря, и вокруг тут же засуетились целители. Закрыть раны, напоить какими-то кроветворными отварами, ибо таков был новый путь — постоянно сцеживать кровь и ослаблять Гарольда Чоппера. Едва кровь хоть немного восстанавливалась, как его снова кидали на алтарь и все попытки сопротивляться и не потерять силу, приводили к тому, что Сергей слабел еще сильнее, из-за противодействия браслетов.

— Еду!

Ему практически воткнули воронку в горло, начали заливать кашу из перетертой кукурузы и мяса, обильно сдобренных чьей-то кровью. Скорее всего волшебных существ, но еще и с примесями каких-то воздействующих на разум добавок.

Сергей начал глотать, чтобы не захлебнуться, пережигал добавки, решив, что будет бороться до последнего. Он знал, почему вокруг так торопятся, практически не дают ему спать — инков поджимало время, они хотели совершить ритуал в день осеннего равноденствия. Сергей даже знал, почему, но сейчас это его не волновало. Он мог опознать волшебных существ, чья кровь и мясо пошли в кашу, но не стал тратить крупицы магии на них, так как какая, в сущности, разница?

Он боролся, но и слабел, так как его обрабатывали круглые сутки.

— Давай, — ему сунули в руки флакон.

Сергей отвернулся и начал привычно, механически самоудовлетворяться. Словно граница, едва он не сумеет выжать из себя еще порцию, как все, отступит еще на шаг в сточную канаву, позволит какому-то магическому проституту инков обработать его. Этот рубеж еще держался, но Сергей ощущал — скоро падет и он.

Вроде бы прошло два дня?

Он знал, что надо продержаться и сорвать жертву в день осеннего равноденствия, но не знал, поможет ли это в глобальном плане. Возможно, его продолжат ослаблять и принесут в жертву, нет, доведут до самоубийства потом, пару дней спустя. Но и это не волновало Сергея, он знал, но знание было отстраненным, словно не о нем. Просто держаться, продержаться и сорвать ритуал, дождаться… Люситы?

— Еще, — раздалось требование.

Сергей посмотрел мутным взором, уже не беспокоясь о своей наготе и тому, что он самоудовлетворялся на глазах у двух мужчин. Образы Кристины, Нинон, Лоры в его звенящей и кружащейся голове смешивались и переплавлялись в облик Люситы.

Его кольнули ножом в спину.

Сергей попробовал, но с ужасом понял, что не получается. Подумать только, были времена, когда излишнее перевозбуждение воспринималось им как проклятие! Сейчас бы оно пригодилось, но в голову почему-то лезла только Эльза Ворлок, мутирующая и перетекающая в драконицу, подвешенную на веревках, драконицу с головой Люситы и картинка выходила совсем не сексуальная.

— На алтарь его!

И снова шипы, вонзающиеся в тело, кровь, льющаяся вниз, в какие-то кровесборники. Или прямо в сердце кровавой горы, на которой стоял Мачу Пикчу. Слабость и звон мешались с легкой радостью, обошлись без второй порции. Глаза закрывались, тянуло поспать, но в следующее мгновение на Сергея обрушились заклинания бодрости и оживления, словно он уже стал отчасти трупом.

Его сдернули, потащили куда-то, начали осматривать, мять и щупать, воздействовать магией. Сергей притворялся окончательно истощенным и ему даже не пришлось сильно играть для этого. Возможно, он переоценил свои силы, возможно, инки просто знали, что делали — с такой-то многолетней практикой!

— Предел Анадальпы уже достигнут, — раздался голос.

— В крови бурбурубура бурбур бурбур.

Сергей моргнул, пытаясь понять, что происходит. Слабость или он просто не выучил этих слов? Ах нет, южный диалект, откуда-то чуть ли не с Огненной Земли, да, такие ему просто не попадались в снах. Сейчас бы скользнуть в сон, подумал он, прожить чужую жизнь, возможно, там попалось бы что-то полезное. Слабая, жалкая мысль, родившаяся из отчаяния, попытка ухватиться за соломинку, так как Сергей пересмотрел уже все жизни из книг, вобрал из них все полезное, что только там имелось.